– Станция «Сокольники», – послышался голос из динамиков и поезд замедлил ход.
Спасатели попугая подошли к дверям. Вслед им заклинанием пифии донеслось последнее замечание старушки:
– Не зря объявляют: «Не прикасайтесь к оставленным предметам… Вот теперь пускай и мыкаются… с этим». – И в голосе её сквозило нескрываемое злорадство.
Парень дёрнулся было, но старший товарищ успокоительно хлопнул его по спине:
– Да не слушай этого Швондера!.. Тебя как звать-то, студент?
– Леонид, – ответил тот, выходя на платформу.
– А меня – Василий Анатольевич, но можно просто – Анатольич… Ну, чего стали? Шагайте себе! – прикрикнул он на приостановившихся было гастарбайтеров, которых явно интересовало «что будет дальше».
Те поняли, что им не рады, и отправились себе восвояси, уже не оглядываясь.
Лёня с Василием Анатольевичем дождались следующего поезда. Потом следующего. И пятого, и десятого… Девушка в жёлтом пальто так и не приехала.
– Ну, что с этим хулиганом будем делать, Лёня? – спросил дальнобойщик. – Может, в полицию его сдашь, а? В отдел забытых вещей.
– Да как же, Василий Анатольевич, – слабо запротестовал юноша, – он же живой! Кто его кормить там будет? А вдруг он от стресса умрёт?
– Так как его хозяйку найти? Может, домой его пока заберёшь?
– Нет! Домой я никак не могу! – с жаром воскликнул Лёня, похолодев от одной мысли, что будет дома, как только попугай откроет клюв и выдаст какой-нибудь из своих перлов.