И сейчас левая грудь на всех парах неслась к своему психоаналитику, надеясь, что он одним словом, одним жестом усмирит бурю в её душе.
Доктор отменил все сеансы и, облачившись в белоснежный халат и шапочку, которая надёжно скрывала его лысину, ждал свою пациентку. Она же, мельком глянув в зеркало и удостоверившись, что по-прежнему хорошо выглядит, Шахерезадой впорхнула в кабинет.
– Добро пожаловать, – сказал доктор и указал рукой на кушетку. – Располагайтесь.
«А ведь лысые – отличные любовники», – глядя на его шапочку, непонятно к чему подумала грудь и положила сумочку на стул.
Затем, удобно и даже уютно устроившись на кушетке, как будто она – её второй родной дом, грудь начала длинную историю о своей ссоре с сестрой, обвиняя её во всех мыслимых грехах. Она уже не знала, правду говорит или выдумывает – так увлеклась, отвечая на вопросы психоаналитика, что стала выдавать желаемое за действительное.
И вдруг, набирая полную грудь воздуха, чтобы озвучить очередную клевету на сестру-злодейку, она почувствовала на себе чьи-то горячие губы, пахнущие кофе и сигарой. Это коварный доктор, которому надоели нелепые жалобы на сестру и на мир в целом, решил перейти от роли пассивного слушателя к роли активного деятеля и прервать неиссякаемый словесный поток.
Грудь более ни о чём не успела подумать: доктор погасил свет и вплотную занялся делом, в котором он, судя по всему, был специалистом не хуже, чем в психоанализе.
Домой она возвращалась через час; жизнь казалась прекрасной, сестра – милой и очаровательной; будущее сулило радужные перспективы.
«Господи! – вдыхая прохладный вечерний воздух, думала грудь. – Какая всё-таки полезная штука, этот психоанализ!»
Пустячок №3
Легенду эту рассказал мне мой отец, а ему – его отец, а ему – его отец. И так отцы передавали её из поколения в поколение своим сыновьям, а дочери, лишённые счастья узнать её, тайком подслушивали под дверью. Потом дверь открывалась и попадала по лбу дерзким девчонкам: именно поэтому все женщины в нашем роду – ясновидящие. Нет лучшего средства для открытия третьего глаза, чем хороший удар дверью по лбу! Но, впрочем, речь сейчас не об этом.
Так вот, история эта уходит корнями в глубь веков, когда земля ещё была дика и молода, когда вершины гор путались в кудрявых облаках, густые леса скрывали в себе множество зверей и птиц, а люди, населяющие землю, были сильные, красивые, необузданные и любвеобильные.
Жил-был на свете мистер Вау. Впрочем, он не всегда был мистером Вау: большую часть суток его звали мистером Ни то Ни сё, потому что непонятно было, для чего, собственно, появилось на свет Божий подобное недоразумение. Но когда он выходил на охоту и встречал достойную добычу, то… сразу мышцы его наливались силой и энергией, голова горделиво поднималась вверх, нагло и наглядно демонстрируя всем, что он действительно мистер Ого-го (это его второе имя, данное ему при крещении).
Затем он и его добыча удалялись в заранее подготовленное и укромное местечко, и там…мистер Ого-го забирался глубоко в пещеру, после чего совсем терял голову и начинал вытворять такое, что даже язык не поворачивается рассказать.
Немного погодя, утомлённый и поникший, наш герой выползал на свет Божий и какое-то время вёл размеренную жизнь – ходил на работу, справлял ежедневную нужду, иногда лечился – и так до тех пор, пока опять не подходило время охоты и безумств.
Так он и жил – ни о чём не жалея, довольствуясь тем, что есть, не требуя от жизни ничего – и почитал себя очень счастливым.
Но однажды неизвестно откуда взявшаяся мысль исподтишка вползла в его голову и крепко там засела. Он подумал: «Интересно, а почему мне всё так легко удаётся и никогда на моём пути не встречаются преграды? Ведь я рождён для битвы, для нелёгких побед! Где мои неприступные башни, которые я должен взять долгой осадой? Где бастионы, которые сдадутся только после утомительной борьбы? Ведь упоение только в бою! А мне везде стелют ковровую дорожку и говорят: «Всегда пожалуйста!»
Так мистером Вау овладела хандра и охота к перемене мест. Он намного чаще начал выходить на охоту, пытаясь найти неприступную крепость, но тщетно; всё-то ему не везло: то окажется, что преграды уже давно взяты, то наткнётся на такие бастионы, на которые целую вечность никто не покушался. Он почти потерял веру в себя и в окружающий мир, как вдруг… однажды вечером он встретил нечто такое, что показалось ему воплощённой мечтой.