Таковы все"европейские"пьесыМисимы,
выдержанные в расиновской традиции с ее единством места действия, декорации,
настроения,ограниченнымчисломдействующихлиц,минимумомдвиженияи
пространными"тирадами".Классическийканонвыполняетособуюфункцию:
контрастируетсо"злонамеренностью" авторского замысла, оттеняетиронию и
эпатаж.
VII
...Правда ли, что маркиз де Сад мог бы у вас поучиться?
Ф.М. Достоевский. Бесы
Из всего драматургического наследия Мисимы наибольшая известность -- во
всяком случае, за пределами Японии -- выпала на долю пьесы "Маркиза де Сад".
Обращение к восемнадцатому столетию и имени де Сада было неслучайным. Фигура
распутногомаркизапредставляладляМисимы предмет особенного, отнюдь не
академическогоинтереса.Вновьивновьвозникаетнастраницахего
произведений,дневниковобраздеСада.Водном изэссе он пишет,что
семнадцатыйвекбылэпохойинтеллектуализма,восемнадцатый--эпохой
эротизмаидеСада,девятнадцатый--эпохойнаучных доказательств,а
двадцатый вновь обратился к эротике, тоесть к де Саду. Взгляд, несомненно,
пристрастный(впрочем,Мисиманикогдаинестремилсякобъективности
суждений), однакоименно нашестолетие действительно отмеченонеобычайным
подъемом интереса к творчествуи личности маркиза, почти начисто забытого в
предыдущемвеке.Образlibertin'aипорнографа,излюбленногоавтора
подпольных типографий времен Директории, переосмысливается заново -- слишком
много нитей, как оказалось,тянется отнего ксовременности. В отвержении
всех и всяческих авторитетов, догм и моральных устоев, которым бравировал де
Сад,видят провозвестиевсего позднейшего нигилизма; "проклятые поэты"от
БодлерадоЖене считали маркиза родоначальникоммодернизма;скрупулезный
анализсобственногоизвращенногосознанияфактическиделаетего
предвестником Фрейда. Родственнымнашему столетию, богатому революциями как
социальными, такидуховными, было вечноебунтарствомаркиза,этого, по
словамКамю, первого теоретика абсолютногобунта;Аполлинер же назвал его
"самым свободным духом из всех, когда-либо живших".
Страшная эта свобода,прельстительная в своей безграничности, зиждется
наформуле, позднеевыведенной Иваном Карамазовым: если Боганет, товсе
позволено. И де Сад при жизни считался опасным преступником не столько из-за
своих сексуальных похождений (ему былодалекодо иныхсластолюбцевэпохи
всеобщего распутства), сколько из-за богоборческой окраски этих эскапад. Раз
за разом онкак бы бросалвызов Господу: вот, смотри -- и вмешивайся, если
Тыесть. В пьесе "Маркиза деСад" графиня де Сан-Фон,единомышленницаде
Сада, говорит: "Начинаешь оскорблять невидимого нашего Господа -- плюешь Ему
вфизиономию,бросаешьвызов,--одним словом, стараешься разозлить.