«Интересно, как они узнали о её даре?» бесцельно спросил я.
«Откуда ты знаешь, что это дар?» ответила Роуз, загружая тостер хлебом.
«Ты почувствовала это, – сказала я, – как бы ты это назвала?»
«Что-то прекрасное, что-то чудесное и драгоценное», – сказала Роуз. Она повернулась ко мне, и я увидел умное выражение на её лице, которого не замечал раньше. «Говорят, некоторые наркотики похожи на это». Я посмотрел вниз на Вонючку, и она улыбнулась мне. Точно, она была наркотиком.
«Я зависим», – признался я, улыбаясь Вонючке.
«Я тоже, – согласилась Роуз, – удивительно, как быстро она привязывает к себе. Я чувствую только доброту, но это может быть иллюзией». Я подумал об этом и решил, что это не имеет значения. Моя предыдущая жизнь была дерьмом. Теперь у меня была цель, и я себе нравился. Я попытался представить, как далеко я готов зайти ради Вонючки, чтобы защитить её. И я не видел границ.
«Думаю, я бы умер за неё». Я вздрогнул. Роуз кивнула -«Мы бы умерли за неё.»
«Наверное, будет лучше, если мы не будем позволять ей общаться со слишком большим количеством людей, – предположила Роуз. Если мы ошибались насчет неё и она была чем-то плохим, чего мы не можем увидеть, то лучше всего было бы изолировать эффект. Это был мощный наркотик.
«Как можно меньше», – согласилась я. Роуз помешала яйца, и они начали собираться в пушистые гроздья. «Я думаю, она хорошая», – добавил я, больше для себя, чем для Розы.
«В холодильнике есть масло и желе», – сказала Роуз, указывая локтем. Я поднялся вместе с Вонючкой и достал масло и желе. «Столовое серебро в ящике», – продолжила Роуз, наклонив голову в сторону ящика рядом с посудомоечной машиной. Я без вопросов достал из ящика вилки и ножи и накрыл на стол. «Спасибо», – добавила Роуз, когда я закончил сервировку. Я не был уверен, почему это было так приятно. Это была всего лишь простая благодарность.
Завтрак прошёл хорошо. Я был голоден, и яйца были вкусными. Виноградное желе подсластило тост, и я запил все это второй чашкой кофе. Роуз с удовольствием смотрела, как я ем. Мне нравилось, как она готовит, так что всё сложилось удачно.
Нехарактерно для себя, я передал Вонючку Роуз и начал убирать со стола, когда мы закончили кушать. Роуз и Вонючка улыбались, пока я убирал. Попутно мы говорили о прошлой жизни Роуз как учительницы, пока я споласкивал посуду и загружал посудомоечную машину. Она преподавала историю в средней школе и была помощником директора. Я не знал, почему не почувствовал этого раньше. Неудивительно, почему я быстро выполнил её требования. У неё был такой учительский голос, который не допускал возражений.
«Я не был хорошим учеником», – признался я с улыбкой, вспоминая какие неприятности я когда-то доставлял. У нас со школой были разные цели».
«Все учатся по-разному», – сказала Роуз.
«Мы с учёбой никогда не ладили, – уточнил я, – знания никогда не оседают в моем мозгу. Да у меня просто нет таких умственных способностей».
«Глупости».
«Да нет. Это правда, – продолжал я, – даже если бы я пытался выучить, то я бы всё забыл, когда дело дошло до теста». Дрожь пробежала по мне, когда я вспомнил некоторые тесты. Это было то самое чёрное чувство, которое я помнил. Эта ужасная глупость чуть не заставила меня бросить учебу. Вонючка потянулась ко мне с колен Роуз. Я взял её, и чувство рассеялось в её улыбке. Она была чудесным наркотиком.
«Сколько будет один плюс один?» спросила Роуз. Я весело посмотрел на неё.
«Два, но что это…»
«Вот видишь, – вмешалась Роуз, – у тебя нет проблем с запоминанием. Ты просто никогда не хотел учиться».
«Все знают один плюс один», – сказала я немного резче, чем нужно.
«А Вонючка – нет, – продолжала Роуз, – где первоначально была принята Магна Карта?»
«Я не уверен, что знаю, что такое Магна Карта», – сказал я, мой гнев нарастал. Я уже чувствовал это раньше. Я не был уверен, что хочу снова чувствовать себя глупо.
«Она была принята в месте под названием Руннимед, – сказала Роуз, – произнеси это вслух несколько раз». Меня охватил гнев. Я не хотел чувствовать себя её ученицей. Мне не нравилось быть самым глупым человеком в комнате. «Пожалуйста, Сэм», – тихо добавила Роуз.
«Руннимед, Руннимед, Руннимед», – сказал я, чувствуя себя скорее глупо, чем тупо. Если бы она не сказала «пожалуйста», я бы вышел из комнаты в расстройстве. Роуз улыбнулась и взяла блокнот и ручку, которые лежали в конце стола. Она написала «Руннимед» и протянула его мне. Это было написано иначе, чем я мог предположить. Я думал, что это два слова. Она поменяла мне ручку на Вонючку.
«Напиши это один раз», – сказала она, и её улыбка заставила меня подчиниться. Я чувствовал себя идиотом, когда копировал слово буква в букву чуть ниже её почерка. Мой почерк был не таким разборчивым. Она забрала бумагу, когда я закончил, и бросила ее в корзину для мусора под раковиной.
«Где была принята Магна Карта?». повторила она свой вопрос.
«В Раннимеде», – ответил я, – «но вы только что мне сказали».
«И ты не забудешь в ближайшее время, не так ли?» уверенно сказала Роуз.
«Как я могу», – сказал я, как будто она была скучной, – «ты заставила меня сказать и написать это».
«Ты учишься физически, Сэм, – продолжала Роуз, – тебе нужно почувствовать факт, а не просто увидеть его в книге. Готова поспорить, что у тебя не было проблем с магазином или искусством». Искусство и магазин были веселыми. Я забросила большинство других занятий.
«Ну, они не требуют большой работы мозга», – уточнила я.
«Больше, чем ты думаешь, – продолжала Роуз, – я видела, как отличники с трудом справляются с заданиями, к которым нет инструкции. У них проблемы с „решением“ задач. Вы – полная противоположность». Я старался не улыбаться. По какой-то причине я не хотел, чтобы она знала, что эта идея мне понравилась. К моему сожалению мне это не удалось, и мои губы скривились.
«Где находится Руннимед и что такое Магна Карта?» спросил я с глупой ухмылкой. Мне казалось, что это важно знать. Моему мозгу потребуются годы, чтобы забыть Руннимед, так что я мог бы иметь некоторое представление о нем. Мы с Вонючкой слушали, как Роза заполняет пробелы. Она была в режиме учителя и, казалось, наслаждалась уроком. Я наслаждался её удовольствием.
Я лежал на диване, держа бутылочку для Вонючки и внимал словам учительницы поглядывая в телевизор. Вонючке не нужна была помощь, но мне нравилось держать её. Смесь плохо пахла, совсем не молоком. Заплесневелый запах мокрого картона. Роза заверила меня, что все в порядке, а Вонючка наверное думала, что это вкусно. Я бы предпочёл сок.
В правом верхнем углу экрана телевизора появилось нечёткое моё изображение, держащего на руках Вонючку. Под ним белыми печатными буквами на красном фоне было написано «Тревога за здоровье». Роуз затаила дыхание, пока мы слушали репортёра, стоящего перед мини-маркетом.
«Центр по контролю заболеваний объявил предупреждение. Этот мужчина и ребёнок на его руках предположительно являются носителями смертельной формы лихорадки Эбола. Хотя у них может быть иммунитет, но все, кто с ними контактирует, подвергаются риску. Тифозная Мария нашего времени». Репортер, женщина, скорее всего, выбранная больше по внешности, чем по умению, указала позади себя на мини-маркет. «Их видели прошлой ночью в этом „Ви Март“ на углу улиц Первой и Уилкерсон. Полиция опубликовала фото с камер наблюдения, которое мы вам сейчас показываем. Они просят общественность помочь найти этих двоих».
Картинка потускнела, затем изменилась на снятую ранее пресс-конференцию. Полицейский в чистой синей форме обращался к ряду микрофонов на подиуме. В нижней части экрана был заголовок «Шеф Локерсон». «Мы хотели бы получить помощь общественности в поиске мистера Сэмюэля Дональдсона и ребёнка, известного только как „Джейн Доу“. Не пытайтесь приблизиться или задержать их. Немедленно позвоните властям и позвольте нам сделать нашу работу». Локерсон коротко кашлянул в руку, затем снова посмотрел на камеры. «Мистер Дональдсон, если вы слышите это сообщение. Пожалуйста, свяжитесь с нами немедленно. У нас есть медицинский персонал и оборудование. Мы можем помочь вам обоим».