Вдруг Генрих перевел взгляд на висевший на правой стене портрет своего отца, Ферджина Принарри. На картине был изображен мужчина, разменявший уже третий десяток прожитых лет, в парадном сюртуке царедворца с регалиями. Довольно много общих черт лица встретить у отца и сына Принарри.
– Простишь ли ты меня за этот шаг, отец? Или, встретив меня на том свете, будешь обвинять в слабости и мягкосердечии? – спросил Генрих портрет, но ответа, разумеется, не получил.
Герцог Принарри, попытался распечатать флакон, но сделать это ему не удалось. Слишком плотно сидела пробка. Сделав еще одно усилие, он замер. В кабинет настойчиво постучали, но войти пока не решались.
– Войдите, кто там еще? – раздраженно спросил Генрих, даже понизив голос от возмущения.
– Это всего лишь я, папочка, – очень тихо проговорила Миранда, открыв широко дверь и сделав шаг в кабинет, – а ты сильно занят? Я очень тебе помешала? Я хотела сказать, что обед готов. Я хочу, чтобы мы с тобой спустились в столовую вместе.
Прическа, над которой Саломея довольно долго мудрила, удалась. Светлые волосы, цвета пшеницы, были красиво уложены, заплетены в косички и украшены заколками в виде роз.
– Ах, ты этого хочешь, девочка моя? – поднял бровь Генрих, одновременно пряча пузырек с ядом в карман, – А желания других ты спросила?
Нет, он не рассердился на дочь. Он даже мысленно поблагодарил за своевременное появление в кабинете. Если бы она появилась несколько минут спустя, возможно она стала сиротой намного раньше. Миранда, сама того не подозревая, спасла жизнь отцу только что.
– Ну, папочка! – наклонила в бок голову Миранда, улыбнувшись, словно пытаясь детским обаянием, растопить сердце Генриха, – Мы так редко видимся, что я забыла, когда в последний раз мы обедали вместе. А мама забыла, когда мы всей семьей выезжали на природу.
Приблизившись к рабочему столу, девочка протянула руку отцу и сказала повелительно:
– Пойдем обедать, остынет!
– Мама, правда, сожалеет? – уточнил Генрих, послушно взяв девочку за руку и мельком проверяя расположение рукояти меча рыцаря.
– Да, – кивнула девочка, – она говорила об этом синьоре Идис. А что ты делал в кабинете?
– Скоро узнаешь, девочка моя, – улыбнулся Генрих, закрыв дверь в кабинет, направившись в столовую.
Обед еще не успел остыть. Накрытый на две персоны, он состоял из салата из свежих овощей, тыквенного супа-пюре, мясного жаркого с картофелем. В семье Принарри было не принято обсуждать новости и сплетни, не касающиеся еды. Это было заведено еще отцом Генриха. Поэтому сегодня мужчина рассказывал дочери об интересных овощах, таких как баклажан и кабачок. Девочка внимательно слушала, не спеша прожевывая маленькие кусочки мяса, которые сама умудрилась нарезать с помощью ножа и вилки. Запив обед обычной водой, облизав губы, девочка, наконец, поинтересовалась у отца.
– А что будет на десерт? Снова пирог с рыбой?
Генрих покачал головой и проговорил, чуть улыбнувшись:
– Десерт тебя ожидает в кабинете. Поэтому мы сейчас встаем из-за стола и направляемся туда.
– Ах, вот что ты делал в кабинете! – догадалась девочка, – Прятал десерт! Но ты же сам говорил, что кушать следует в столовой, а не в кровати и не в кабинете!
Генрих лишь прищурил глаза и улыбнулся:
– Иногда бывают исключения. Если ты закончила, можешь встать из-за стола.
– Спасибо за вкусный обед! – сказала Миранда, обернувшись к Стилану, – Передай мои похвалы повару Хадору.
– Непременно, сударыня, – поклонился Стилан, появившийся как раз в тот момент, когда трапеза была окончена.
Почти вприпрыжку Миранда направилась вслед за отцом, удерживая его за руку. Она шла молча, предвкушая, какой десерт приготовил ей Генрих. Приблизившись к двери, она застыла в нерешительности. Подняв взгляд синих глаз на Генриха, девочка нахмурилась.
– Давно ты не устраивал таких сюрпризов для меня.
– Время пришло, – пространно ответил Генрих, открыв дверь в кабинет.
Генрих позволил девочке сесть за свой стол, сам сев напротив. Великовато для нее было кресло, но Генрих об этом не думал. Он наблюдал, как Миранда смотрела по сторонам с того ракурса, к которому Генрих давно привык. Миранде было всё ново и интересно.
– Так, где же десерт? – нетерпеливо спросила девочка, ударив ногой по ножке кресла.
– Ищи, – поднял бровь Генрих, – рассмотри рабочий стол, назови предметы, которые ты видишь, и предположи, где может находиться десерт.
– Хм, дай подумать, – приложила указательный палец к щеке она, закатив глаза, – наверно он лежит в столе.
Миранда открыла один из ящиков, но не обнаружила там ничего. Все бумаги документы Генрих давно спрятал в сейфы и тайники. Заметив, что ничего похожего на сладости нет, девочка немного расстроилась. Но азарт заставил ее не прекращать попытки.
– Что ты видишь перед собой? – направил мысли девочки в нужное русло отец. До сих пор он молчал, наблюдая за действиями. Теперь он облегчил задачу небольшими подсказками.
– Сукно, на котором находится бумага, статуэтка и перья, и чернила. Статуэтка держит бумагу, а в ящиках, под бумагой, лежат запасные острия для перьев.
– Продолжай, – кивнул Генрих, глядя на перья для письма.
– Статуэтка рыцаря. В руках у него меч, на голове шлем. Хм… – продолжила девочка и протянула руку к шлему рыцаря.
Она долго ощупывала шлем рыцаря, пыталась даже снять его, но попытки успехом не увенчались.
– Но почему? – просила она Генриха, посмотрев на него. Она начинала сердиться.
– Не ищи ответы на свои вопросы на поверхности, возможно, они глубже, – ответил Генрих, сложив пальцы домиком.
– В ногах, что ли? – спросила девочка, начав прощупывать ноги рыцаря. Тщетны были ее усилия.
– Двое на одну! Так не честно! – возмутилась Миранда, со злостью нажав на руку рыцаря, держащую меч в руках. Механизм сработал, меч повернулся.
– Ой, пап! Смотри! Ящик открылся! Ура!! – повысила от радости голос девочка, заметив, как металлический ящик открылся на несколько миллиметров.
– Но ведь… разве там не перья? – спросила Миранда, открыв ящик. Она извлекла ключ, и крепко сжала его в ладошке. Генрих молчал, пытаясь не выдавать свои эмоции. Он лишь улыбнулся одними губами, рассматривая дочь.
– Ключ нашелся. А где же замок? – спросила девочка, поглаживая сукно столешницы.
Генрих молчал, наблюдая за происходящим дальше. А Миранда тем временем пыталась открыть все ящики в столе. Она даже открыла заветный ящик, с тайником, но тут же его закрыла, он был не интересен.
– Ну, где этот замок!? – повысила голос девочка, переведя взгляд на отца, – Подскажи, папочка!
– Ищи внимательно, – ответил Генрих, прищурив глаза.
– Так, я вижу в ящике пуговицы, перья, листы бумаги, промокашку. В другом ящике я вижу … пап, а для чего тебе мои рисунки?
Девочка из нужного ящика вытащила рисунок и рассмотрела его.
– Я здесь красивая, правда? – уточнила девочка у Генриха.
– Не отвлекайся, – сказал Генрих сурово.
Девочки – маленькие женщины, порой отвлекаются от важных вещей, чтобы уточнить, так же хороши ли они, красивы, милы, как несколько минут назад. Глубоко вздохнув, Миранда снова посмотрела на рисунок и отложила его в сторону, на сукно.
– Я всё обыскала, – сказала девочка, глядя на отца так, словно потерпела фиаско и теперь признает это, сдаваясь на милость судьбе.
– Не всё, – произнес Генрих, постукивая кончиками пальцев по подбородку.
– Ну… ладно, – ответила девочка, – поищу еще.
Она начала снова открывать ящики сверху, закрывая их, злясь, пыхтя, щупая дно каждого из ящиков. Наконец, Миранда нашла заветный ящик, медленно ощупывая потайную замочную скважину. Она уже догадалась, что надо приложить небольшое усилие, чтобы добраться до заветной цели. Наконец, примерившись ключом к замочной скважине, девочка сделала усилие и открыла потайной ящик.
– Неужели? – спросил Генрих, следя за тем, как девочка победоносно достает из ящика небольшую розетку, в которой лежал мёд. Поставив перед собой, девочка подняла взгляд на отца, затаив дыхание.