68i. Люди! Проклято всё популярное, заклеймлено и поругано. Мир сходит с ума по преходящим вещам, по однодневным и обессмысленным поводам. Зачем прикасаться к болезни? Здоровье там, где вечность.
69n. И пусть безумцами в глазах слепых будут те, кто путешествует к храму и не обольщается соблазнительностью ложного. Они подлинно счастливы, и счастье их добродушно смеётся в лицо своим проклинателям.
70e. Счастье постоянно и вседоступно; оно улыбкой зазывает в храм того, кто оскорбляет. Но это не знак слабости, всепрощающая снисходительность – символ высшего существования.
71s. Люди! Вы не представляете блаженства, окутывающего своим туманом храм пустоты! А те, кто представляет, несут другим парящий восторг его.
73s. La gente oppure la letizia!
Словомир
Мы живём в мире. Но так ли это на самом деле? Само утверждение нашего бытия – лишь набор жизненных символов. Что такое «мир», если не слово? И что такое слово, если не весь мир?
Открыть глаза. Пустить лучики света. Увидеть вещи. Объекты ли это? Нет, по-моему, всего лишь слова.
Просыпаемся и засыпаем на словах. Едим слова. Работаем словами. Слова…
Они околдовали Сартра. Они даже сделались его одноимённой книгой. Они захватывают каждого. От них не скрыться.
Скажите, пожалуйста, что такое лес? Это и forest, и foresta, и Wald, и Waud…
Признаемся: мы в действительности не знаем, что такое лес. Мы скармливаем себе лишь слова. А какие они разные и одновременно похожие! И разве они обозначают одно и то же?!
Нет, это чудовищно таинственный вопрос: какую музыку играет каждый «лес»?
Wald – здесь звуки каменного органа.
Foresta – пианино из тропических птиц.
Forest – падение укушенной трубы.
Waud – молчаливый плач шторма.
У каждого народа спрятана в «лесу» своя тайна. Язык создаёт действительность. Он не только способ, но и конечная цель, ибо язык – это и есть сама реальность, изучение которой подразумевает наслоение одной горной породы на другую, что приводит к многомерности восприятия и украшению жизни.
Иностранный язык – театральные подмостки, расширяющие пространство-время: новые личности, новые жизни, новые реальности.
Ваша наличность. Тест на личность
Человек – это идущий в потоке толпы, но личность – это сила, идущая против.
Судьба подарила мне прекрасный вариант теста на личность: затесаться в толпу и проанализировать собственные ощущения. Если вы почувствуете необыкновенное воодушевление и единение с массой, то вам ещё рано произносить гордое «Я» без оглядки на всезнающее и глуповатое «мы». Вы всё ещё прислуживаете роду и его надличностным интересам; вы всё ещё пронизаны биологичностью, перенесённой в сферу социального; вы – шерсть стада, которая чурается свободолюбивого духа и неустанно собирает репейник зависимостей.
В толпе подлинно развитая и гармоничная личность ощутит свою уязвимость, хрупкость и бесполезность. Она, будто огромная хрустальная чаша, отданная на поругание забитому крестьянству, не доставит эстетического наслаждения, не принесёт практической пользы, не выдержит и пары минут, ибо грубость и неотёсанность непременно покалечат произведение искусства.
Настоящий человек, несущий в своей груди песнь «Я», споткнётся тысячу раз о собственную совесть, прежде чем сольётся с толпой в фонтанирующем экстазе единства неравных. Если вам стыдно, если вы бросаете презрительные и уничижительные взгляды на сотни ошалевших, толпящихся и обезумевших шестерёнок системы «мы», то вы вправе изрекать свободолюбивое и волящее «Я», то вы – нечто достойное называться личностью, индивидуальностью, самобытностью.
Итак, человек – это идущий в потоке толпы, но личность – это сила, идущая против.
Ловить на пустоту
74c. Что сделает тот, кто озлобился? Тот, кто забыл о всеобщем принятии? «Я не могу достигнуть пустоты храма, хотя многократно пытался!»
75o. Кровавой пеленой ярость попытки застилает глаза. Неустанное противостояние действительности удерживает собаку на привязи. Извиваться и лаять, рваться на волю и копать под себя – всё это убеждает в бешенстве. Какой разумный хозяин ослабит поводок?
76n. Освобождение требует хоть и смиренных, но неустанных попыток. Рассеивая туман, рыбак спускается ранним утром к реке, закидывает удочку и ждёт.
77f. Но многим нечего предложить, посему вглубь реки ныряет голый крючок. Где же наживка? Разумно ли это? Ловцы оскудели: нет даже хлеба. И всё же они спускаются к реке…
78i. Чего ждут несчастные и обезумевшие? Рыбы. Удить без наживки – серьёзный вопрос веры.
79d. Насекомые съедают, солнце поджаривает, неудачи обескураживают. Кто же здесь рыбак? Не сама ли природа охотится на ловца? Крючок впивается в добычу, но это всего лишь ветка.
80e. Леска запутывается, крючок обрывается, удочка летит в кусты. Рыбак проклинает своё занятие. Он больше не вернётся на реку.
81n. Туманное утро. Прежний рыбак с новой удочкой. Поплавок пускается в пляс: на дне много камней, поедающих голый крючок.
82c. Гнев сломает удочку, а спокойствие сделает новую. Разум запутает леску, вогнав крючок в собственную плоть, а вера однажды поймает рыбу.
83e. На что была поймана самая крупная? На пустоту.
Пустота
– Есть два вида пустоты.
– Предпочитаю творческую. Впрочем, наш век – сплошная пустота места, времени, действия.
– Почему же вы всегда с таким упоением критикуете действительность? Разве не для того, чтобы найти в ней себя, Яо?
– Я давно нашёл себя в пустоте, но какая пустота заботит народ? Пустота ещё не захламлённого дома. Люди переживают, беспокоятся, суетятся. А зачем? К чему заполнять пустоту именно так? Вещи, вещи, вещи…
– А что же тогда пустота времени и действия?
– Время пусто, Гуо, когда не заполнено энергией созидания. Я не говорю о привычном творческом процессе. Я говорю о жизни без игры вдохновения. К чему тяжесть серьёзности и налёт печали, когда теплом идей можно согреться даже в холод?
– О творчестве часто говорят красиво. Как правило, на этом творчество и заканчивается. Пустота действия – бегство элегантности, эстетики и вкуса из алгоритма бытия?
– Именно! Не из жизни, прошу заметить. Из алгоритма. В отточенности действий находится место импровизации. Следовать предписаниям, но делать это с весёлостью. Знать ответ, но решать задачу так, будто ответа и вовсе не существует. Уметь удивляться там, где уже всё известно.
– Видимо, для контрастности впечатлений следует укоротить жизнь. Листок желтеет лишь однажды. Мы же попадаем в вихрь постоянства и монотонности. Разговоры о вечности…
– Которую заполнит алгоритм!
– Разговоры о вечности несостоятельны: срок годности нашей оригинальности – лет двадцать пять, не более.
– Порой и меньше, Гуо. Но есть же способ продления срока годности, есть! Пустота. Творческая пустота. Невозможность сформулировать идею. Заикание мысли. Молчание до отупения. Ужасно? Отнюдь нет. Привычно? Да, для большинства. Исцеляет? Несомненно.
– Созидание – вопрос привычки, инерции. Может, совести.
– Сложно начать движение, но ещё сложнее его остановить. Пустота, однако, подстёгивает.
– Яо! Вот я вас и остановил. А совесть?
– Её не остановить, потому что нельзя остановить то, чего не существует.
– Что же тогда называют совестью? Напоминание о долге?
– Напоминание о человеке.
– Не понимаю.
– Это моя загадка. Совесть – напоминание о человеке.
– Допустим, это голос совершенства.
– Несовершенства, Гуо.
– Как?
– Должен же и я вас удивлять. Если вы разговариваете с совестью, значит, вы провинились. Согласие с самим собой означает молчание голоса недовольства. Когда «нет совести», это первый признак гармонии. А также…
– Совесть – эго, двигающее вперёд. Желание захватывать. Стремление доказывать. Вот поэтому вы и пишете: вас съедает совесть.