К ним приблизился тщедушный старичок.
– Пойдёмте, покажу, – сказал он. И распахнул калитку. – Я здесь завхозом работаю. А бомба упала, прямо скажем, неудачно для нас: в той половине здания, где подвала нет. Она пробила два верхних перекрытия и внизу одно. Так что её нужно искать где-то под полом.
– Какое там расстояние между полом и землёй?
– С полметра будет, местами больше.
– Как туда пробраться? – с волевыми нотками в голосе спросила Осипова.
– А лаза туда будто и нет, – растерянно сказал завхоз. – Разве что щели…
– Я не кошка, в щель вряд ли пролезу. Трубы, кабели есть под полом?
– Ну а как же?
– Как их туда прокладывали? – нетерпеливо спросила Женя.
– А ведь верно. Там из подвала есть небольшой проем. Вот такой примерно, – изобразил он руками прямоугольник, размером с форточку. – Но можно ли в него пролезть, не знаю.
– Хорошо.
Метров за пять до здания, по стене которого пролегала извилистая, словно молния трещина, они остановились.
– Где бомба? – спросила завхоза Осипова.
– От этого окна, – указал он, – метра три-четыре вглубь.
– А вход в подвал?
– Из помещения. От главного входа сразу налево и вниз.
– Подвал открыт?
– Вот ключ, – протянул он ей связку ключей. И добавил: – тот, что полый.
– Володя, зажги лампу. Беру лопату, мало ли что там. И ключи.
Мальчик присел, заслонил лампу от ветра и, приподняв стекло, зажёг фитиль.
– Готово, – сказал он.
– Спасибо. А противогаз и часы, – она расстегнула ремешок на руке, – пусть пока побудут у тебя. Они мне будут мешать сегодня.
– Хорошо.
Девушка повесила на плечо сумку с инструментами, взяла лампу и лопату.
– Всё. Я пошла, – сказала она. И бросила через плечо: – А вы за ограду, а лучше ещё дальше отойдите.
– Удачи, Женя! – сказал мальчик.
– И тебе, Вовка.
У паренька тревожно сжалось сердце.
Вскоре к детскому саду подошёл участковый милиционер.
– Ну, как там дела? – спросил он ожидающих развязки.
– Отсюда не видно, – вяло сказал завхоз.
– Там такая девочка, как наша Люся, – кивнула заведующая на одну из своих сотрудниц, – что она может?
Вовка посмотрел на часы: десять минут прошло, и промолчал. «Рано ещё», – отметил он. И больше уже не слышал ничего, кроме тиканья часов. А оно становилось всё отчётливей и громче. «Двадцать минут. А её все нет. А ведь пора бы. – Мысли становились всё горячей. – Значит, что-то пошло не так. Медлить больше нельзя. Ни секунды!»
Мальчик огляделся. Милиционер, стоя к нему спиной, с увлечением рассказывал собравшимся новый криминальный случай из своей практики, – чего-чего, а подобных новостей у него нынче в избытке. Калитка – нараспашку. Неожиданно для всех Вовка прыгнул в калиточный проем и, как вспугнутый зверёк, помчался к главному входу в помещение. Сзади что-то кричали ему, но он уже думал о своём.
«Вот он вход. Теперь налево. Дверь в подвал. Технологический проем. Ох, и узкий же! И как только она пролезла? – А руки уже рвали на фуфайке пуговицы. – Всё долой! Хватит кепки и рубашки. Теперь-то и я пролезу».
Мальчик выхватил из кармана фуфайки две свечи, спички и, вскочив на края опрокинутого бочонка, ужом вполз в отверстие. Впереди ни единого проблеска света. Вероятно, мешают перегородки. Вовка зажёг свечу и на коленях проворно полез вдоль кабеля. Местами он поднимался и шёл, пригнувшись, но чаще полз. В подполье было сыро и брюки быстро промокли. Мальчик мог бы двигаться и быстрей, но пламя свечи и так едва держалось на фитиле. Пахнуло керосином.
Вовка напрягся. Под ногами что-то хрустнуло. Всмотрелся: блеснули осколки стекла от лампы. Он присел. А вот и сама «летучая мышь» лежит. Без стекла. Вовка поднял её, наклонил и зажёг от свечи. Сгорбившись, сделал шаг, второй. И тут он увидел светлый черенок лопаты, а слева от него – лежащую на боку Женьку. Фугаска, освобождённая от земли, – поблизости. Килограммов на пятьсот будет. Взрыватель всё ещё в бомбе.
«Что же здесь случилось? – Вовка, внимательно оглядывая всё вокруг, приблизился к ней. – Сейчас это главное, – решил он. – Но где инструменты? Надо лампу подвесить, иначе ничего не увидеть». Мальчик приподнял её над собой, осмотрелся. И вдруг он ощутил, как мгновенно увлажнились его шея и ладони. Почти рядом со своей рукой он заметил оголённые жилы надорванного кабеля с оплавленной изоляцией.
«Бомба только чиркнула по нему, но не оборвала, – догадался Вовка. – А Женя, видать, нечаянно коснулась голого провода. И вот результат. Так… теперь о бомбе. Она упала минут пятьдесят назад. Если механизм установлен на час, то времени у меня всего-то минут пять-семь. Успею ли?»
Вовка занервничал, но тут же собрал волю в кулак, успокоился. К нему вернулась уверенность, сноровка. Он опять стал чувствовать время. Пятнадцать секунд – и лампа подвязана носовым платком прямо к кабелю. Ещё пять – и подсумок с ключами найден. Он выхватил из него инструменты, выбрал один из торцевых ключей, примерил на зажимное кольцо взрывателя: диаметр – в самый раз.
Мальчик продел в ключ рычаг и рванул его против часовой стрелки. Ещё и ещё. Ни малейшей подвижки. Тогда он вытряхнул всё из подсумка, свернул его втрое, обернул им рычаг, взял в руку молоток и трижды ударил им по рычагу. Тот чуть-чуть подался. Ещё три удара полегче, и зажимное кольцо стало отвинчиваться. И вот, наконец, оно снято. Мокрыми от пота руками, едва дыша от волнения, Вовка осторожно извлёк взрыватель, затем вывинтил капсюль детонатора. Он не знает, что с ними делать. Поэтому он отнёс их метра на три от бомбы, положив их по разные стороны от неё. «Кажется, успел… Теперь надо посмотреть, что с Женей?»
Мальчик склонился над Осиповой. Взял её руку и долго искал на ней пульс. Когда уже отчаялся найти его, под подушечками пальцев он вдруг почувствовал слабые толчки крови. «Бьётся сердечко, – успокоился он, – значит, жива». Мальчик насухо вытер ладони о рубашку и хотел было похлопать Женю по щекам. Замахнулся, но ударить не смог, жалко. Тогда он начал тормошить её, трясти. Она едва слышно простонала. И тут хлестнул по ушам громкий хлопок. Осипова мгновенно открыла глаза.
– Что это было? – испуганно спросила она.
– Взрыватель хлопнул, – радостно улыбнулся Вовка.
– Ты успел? – всё ещё не веря в удачу, спросила она.
– Успел. Она безопасна, – покосился он на бомбу.
– Молодец… какой же ты молодец, Вовка! – Она неуверенно села, пощупала затылок, поморщилась. – А что… что всё же случилось… со мной?
Вовка указал на оголённый кабель.
– Током ударило.
– Вот дела. И как я этого не заметила? – озадаченно произнесла Женя.
– Мысли у тебя другим были заняты, вот и не заметила.
– Это верно. Торопилась я. Боялась, не успею. А время замедленного действия всё-таки час.
– Да, похоже на то.
– Вовка, а как ты понял, что со мной что-то неладно?
– Когда прошло минут двадцать, а ты так и не появилась.
– Но тогда я не понимаю, как ты мог успеть?
– Я торопился. Очень.
– Спасибо… – Она облегчённо вздохнула. – Ну, хватит нам в этом подземелье копошиться. Собираемся, и полезли на свет божий. Пусть Трошин сам вытаскивает эту дуру. Я на неё смотреть не могу.
Они выбрались из подполья грязные, уставшие. И поплелись к калитке. Встретил их рассерженный милиционер.
– Вы, почему инструкцию нарушаете? – с негодованием спросил он. – Я буду вынужден доложить по команде.
Женя посмотрела на него с явным сочувствием, устало отмахнулась.
– Безнадёжный вы человек. Если бы этот мальчик сейчас не нарушил инструкцию, – положила она руку на плечо Вовки, – то пять минут назад не стало бы ни меня, ни этого детсада, ни ближайшего дома. Да и вас, пожалуй.
Милиционер сконфузился и отступил.
– А что, большая бомба? – спросил завхоз.
– Килограммов на пятьсот, – ответил Вовка. – Вручную её никак не вытащишь.
– Кстати, – Осипова повернулась к милиционеру, – прямо над бомбой висит не по инструкции оголённый кабель. Меня уже стукнуло там, век не забуду. Предупредите тех, кто приедет.
– Вас током ударило? – забеспокоилась одна из женщин. – Я врач, и аптечка у меня с собой. – Присядьте на скамью, я вам ранку обработаю.