– Значит, бывают моменты из той жизни, которые вы не можете вспомнить?
– Точно так же, как и в этой жизни, доктор. Все ощущения идентичны, – ответил Роберт. – В основном, когда я засыпаю, я попадаю именно в тот момент, который ранее был прерван, словно отпускаю на видеомагнитофоне нажатую клавишу паузы. Ну, кроме последнего случая с Амандой. Там было совершенно по-другому.
Доктор смотрел на Роберта и что-то обдумывал. В его взгляде было какое-то сомнение, и он словно пытался сам себе объяснить происходящее, перебирая в голове все знакомые ему случаи раздвоения личности и сравнивая их с этим необъяснимым состоянием своего нового пациента. После длительного молчания доктор, не вставая с кресла, скрестив руки на груди, вздыхая, произнёс:
– Понимаете, Роберт, ваше состояние, в том числе и фантазии о ночных путешествиях в сновидениях, не вызывает у меня беспокойства и вполне соответствует психическим отклонениям в пределах общепринятых норм. Больше всего меня беспокоит вот что… – доктор сделал паузу и внимательно посмотрел в глаза Роберту. – Ваши суицидальные намерения. Как я полагаю, они являются следствием депрессии, но, как я понял, вы с ней самостоятельно пытаетесь бороться. И это очень правильное решение. Ведь пассивное пребывание в депрессии подобно тому, как сидеть на берегу реки в ожидании, когда мимо проплывёт труп вашего врага. Меня радует в этой ситуации то, что вы не ждёте, а пытаетесь сами найти выход из неё, ищете пути, анализируете.
– Вы не совсем меня поняли, доктор. Мысли о самоубийстве у меня возникают не из-за безысходности и не являются следствием какой-то депрессии. Моя жизнь здесь, вне сновидения, меня полностью устраивает. У меня приличная работа, карьера, любимая девушка. Но… – Роберт замолчал, обдумывая слова, и, вздохнув, обречённо промолвил: – Мне иногда кажется, что это всё не настоящее, не реальное. Я долго размышлял над этим, сравнивая этот мир и тот. А что, если это всё – просто чей-то сон? Что если и я, и вы, и весь этот мир – моё сновидение, моё воображение и не более? И вот в этом случае самоубийство выступает кардинальным способом решения вопроса. Понимаете?
– То есть вы считаете, что, совершив самоубийство в этой жизни, вы просто проснётесь в той, как во сне? Я правильно вас понял? – не дожидаясь ответа, доктор продолжил: – Если так, тогда смотрите, если мы с вами, как полагаете вы, находимся сейчас в сновидении, то что помешает вам снова вернуться сюда в следующий раз? Это же сон, сновидение! И если даже предположить, что вы правы и этот мир – ваше сновидение, уверены ли вы, что не убивали себя ранее в этой жизни, которую вы только что назвали сновидением?
– Это только моё предположение. А что касается самоубийства, то я, наверное, должен был бы помнить об этом. Я ведь помню всё то, что происходило со мной вчера, месяц, несколько лет назад. Я же помню всё с самого детства.
– Наверное, должен бы… – обдумывая ситуацию, безразлично произнёс врач, а потом посмотрел на Роберта и серьёзно продолжил: – Допустим, что этот мир – ваше сновидение. Тогда что может помешать мозгу спящего Тревора в той жизни моделировать несуществующие детали вашей жизни таким образом, чтобы вы их принимали как данность, неоспоримый факт, ибо они вживлены здесь в вашу память. Понимаете абсурд ситуации? Кстати, как давно вы начали думать о самоубийстве?
– Лет пять-шесть. Сразу после того, как я, наконец, понял, что не нахожу выхода и объяснения сложившейся ситуации. Я часто задумывался над этим и отчётливо помню, когда подходил очень близко к грани, но так и не сумел сделать последний шаг.
Роберт замолчал. Доктор продолжал внимательно смотреть ему в глаза, что-то обдумывая. В кабинете на некоторое время снова воцарилась тишина. В глазах доктора угадывалось сомнение вперемешку с заинтересованностью. Нарушив молчание, он подытожил:
– Итак, голубчик, я возьму вас к себе. Завтра выходной, и сеанс мы проведём у меня дома в моём кабинете. Медикаментозная терапия здесь не поможет. Мы покопаемся в вашем мозгу, в вашем сознании. Всё начнём с самого начала. В качестве психотерапии мы, действительно, применим клинический гипноз, как и просила ваша Аманда. Но сначала я попрошу вас вспомнить ещё больше деталей и рассказать мне. Я буду ждать вас завтра вот по этому адресу.
Доктор аккуратным, каллиграфическим почерком, не свойственным людям его профессии, написал на визитке свой домашний адрес и вручил её Роберту.
– Не будем тянуть с интригой. Я буду ждать вас завтра в десять часов утра. Да, и передайте Аманде от меня пламенный привет.
Доктор проводил Роберта до выхода и у самой двери вдруг пристально посмотрел на него и холодным голосом произнёс:
– Я вам не верю, милейший. Не верю ни на секунду ни единому вашему слову. И вам придётся очень постараться, чтобы убедить меня в обратном. Но я заинтригован, уж больно невероятна ваша ложь. Настолько невероятна, насколько невероятной может быть только сама правда.
Глава 5
Татры
24.12.2011. 03:23
Роберт стоял над обрывом и молча слушал размеренный гул реки. Он наблюдал, как через большие валуны пробивались чёрные потоки воды, и вспоминал. В голове всплывали фрагменты его детства и юности. То появлялись, то исчезали чьи-то лица, родные и близкие, просто знакомые. Одни улыбались, другие смотрели с упрёком. А вода всё неслась и неслась быстрым потоком, кружила в водоворотах, ревела от беспомощности победить покрытые снегом плоские каменные валуны, которые преграждали ей путь к свободе.
Но Роберт ничего этого не замечал. В мыслях он был далеко от этой реки и от этого заснеженного места.
Кто он? Тревор из сновидений, к которому он прирос и мыслями, и воспоминаниями, и, кажется, даже телом, или Роберт, что, несомненно, было ближе и реально ощутимее ещё несколько дней назад, но не сейчас. В данный момент воспоминания смешались, в голове всё бушевало и клокотало, как внизу у подножия скалы. В одно и то же время воспоминания жизни Тревора и реальности смешались и короткими кадрами рисовали прожитые образы и сцены. И вдруг память Роберта вернула его в тот первый день, когда всё случилось впервые. Всё словно остановилось, затихло, и воспоминание давно пережитого состояния обволокло Роберта теплом и тоскливым чувством чего-то давно забытого и утраченного.
***
…Ночь. Рождество. Детская комната. Посреди комнаты стоит стол, на котором взгромоздили небольшую ёлку. Золотые и серебряные нити дождика из фольги ниспадали от верхушки по веткам до самого низа ёлки. Круглые шарики из ваты, как большие снежные хлопья, украшали колючие ветки новогоднего дерева.
Ёлка сверкала гирляндами в виде белых снежинок и разноцветных игрушек в форме космических объектов. Внутри гирлянд разными цветами мигали лампочки. От этого света на потолке появлялись фантастические блики, что придавало празднику Рождества ещё большей сказочности.
Под ёлкой – несколько мандаринов и белый Дед Мороз из папье-маше с посохом и красным мешком для подарков на плече, который из года в год появлялся под каждой новой ёлкой из старой пожелтевшей картонной коробки, где его хранили вместе с игрушками, гирляндами, разноцветными шарами, пожелтевшей от времени ватой и длинными нитями дождика из разноцветной фольги.
Запах свежей ели заполнял всю комнату, а из кухни доносился аромат ванили и свежей выпечки.
Роберт не понимал, почему он проснулся. Он просто смотрел сонными глазами на маленькую, сверкающую разноцветными огнями, ёлку. Где-то далеко на улице прозвенели колокольчики, играл аккордеон и доносились рождественские колядки.
Рождество было в самом разгаре. Люди, переодетые в костюмы героев рождественского вертепа, прямо на укрытой снегом улице разыгрывали спектакль. Они были одеты в козьи шкуры, вывернутые мехом наружу, перепоясанные ремнями на поясе и крест-накрест на груди, на ногах – грубые штаны, заправленные в валенки, на ремни нацеплены железные колокольчики – большие и маленькие. Во время бега и топтания на месте они издавали различные по тону, глубине, пронзительности и продолжительности звуки. Грубо сделанные чёрные маски с прорезями для глаз закрывали лица, на головы надеты чёрные тюрбаны с красными лентами, а в руках – деревянные кривые палки-клюшки или мётлы. Разговаривать им по традиции было запрещено, они только рычали и лаяли, как собаки, пугая прохожих и развлекая детей.