– Совсем ничего?
Пленник кивнул.
– Хорошо, – пожал плечами Кузьма и взял со стола небольшой брусок в бумажной обертке.
– Нашли при тебе. Что это?
– Гремучее зелье. Стены валить, врагов убивать.
– Толовая шашка, проще говоря. Откуда?
– Принес с собой.
– Откуда?
– Не помню.
Вольга скрипнул зубами. Кузьма снова сделал упреждающий жест.
– А как использовать, знаешь?
– Да.
– Это, значит, не забыл?
– Вспомнил.
Вольга вскочил со скамьи и стал мерить шагами тесный подвал за спиной Кузьмы. А тот, как ни в чем не бывало, продолжил допрос.
– Расскажи нам, Магомад, подробнее. Как ты появился в этой стороне? Как и почему пошел на службу к половцам?
Пленник наморщил лоб.
– Я помню море… Я стою на берегу и смотрю на воду. Волны набегают на песок, шипят… Мне плохо – очень болит голова, – Магомад поднял руку к голове; Кузьма будто сейчас увидел широкий белый шрам, перерезавший висок пленника ото лба к уху. – Я хотел умыться, но тут налетели всадники. Они набросили на меня аркан и потащили к хану.
– Кзе?
– Сначала это был другой хан. Потом меня отвели к Кзе.
– Что сказал первый хан?
– Сначала все спрашивал, как ты. Но я не понимал их речи. Тогда один воин заговорил по-арабски. Этот язык я знаю… Хан спросил: из той ли я страны, где поклоняются пророку Магомаду. Я сказал, что да. Тогда он обрадовался, и меня отвели к Кзе. Отвезли… Мы долго ехали…
– Что сказал Кза?
– Перед ним на ковре разложили содержимое моего мешка, хан спросил, что это. Я сказал: убивать людей. Он попросил показать. Мне подвели быка. Я привязал зелье к рогам, вставил трубочку со шнуром и поджег его.
– Ага! Это, значит, не забыл?! – рыкнул над ухом Кузьмы Вольга.
– Руки помнили, – Магомад облизал губы. – Я знал, что хан должен остаться доволен. Иначе будет плохо.
– Хан был доволен? – спросил Кузьма.
– Быка разорвало на куски, и Кза ругался. Сказал, что так убивать ни людей, ни скот не имеет смысла, мечом это сделать проще. Потом спросил, можно ли зельем повалить городскую стену? Я ответил: да! Тогда он спросил, сколько стен смогу пробить тем зельем, что есть? Я не знал, что он говорит про деревянную стену, думал, что каменная… Сказал, что только одну. Кза заругался, а потом спросил, могу ли я сделать орудие, сжигающее русские города. Я сказал, что да…
– Избирательная память! – хмыкнул Вольга.
– Я не знал, как жечь города, – пленник снова облизал губы, – но надеялся вспомнить. Попросил показать все, что у них есть из хорошо горящих жидкостей и солей – мне принесли. Потом другое… Сначала сделал зелье, чтобы шерешира летела, потом придумал для нее орудие…
– Это получалось!
– Я очень хотел… Я думаю, меня этому учили. Я не помню, кто и где, но учили. Руки сами делали: брали что нужно, смешивали, укладывали… Мне дали тонкую кожу, я рисовал на ней углем, а другие люди строгали дерево, ковали железо… Когда первая шерешира улетела на двести шагов и подожгла стог камыша, Кза остался доволен.