– Что это было? – механически произнесла Дана, не веря в происходящий сюр.
Граерс схватился за голову, а потом улыбнулся.
– Перемещение. Это контейнер, – протянул Граерс бутыль Дане. – Йерс не особо ценный сотрудник, слишком взбалмошен. Так что экспериментируйте, не бойтесь.
Дана осторожно взяла бутыль и, отстранившись, заглянула внутрь. Горлышко было плотно закрыто крышкой-клапаном.
– О, не бойтесь. С вами не случится то же, что c Сурией. Во-первых, необходим другой человек. Бутыль сам по себе разумен. Чувствует хозяина. Во-вторых, тело должно быть пустым. Теперь у вас есть все необходимое: полная бутыль и пустые тела. Дерзайте. Остальную информацию получите позже. Надеюсь помог. А сейчас извините, дела. Через неделю вы войдете в Совет Лиги. Там все и узнаете.
Граерс указал на двери и Дана поспешно вышла. Оказавшись в пустом коридоре, она прислонилась к стене и попыталась осознать увиденное. Разум отказывался верить в происходящее. Искал объяснения случившемуся: трюк с бутылью и актерская игра. «Но зачем?» – не укладывалось у нее в голове.
Дана перевернула бутыль и потрясла. Клапан не открылся. Пошарила по карманам, достала ключи от архива и попыталась поддеть крышку, но заслышав шаги, поспешила вернуться в архив. Не хотелось показаться смешной.
Закрывшись в пыльном помещении, она продолжила экзекуцию антивандальной бутыли, пытаясь найти скрытый механизм. Предстояло понять технологию фокуса, внутренне устройство бутыли, прощупать каждый миллиметр в поисках кнопки. «Что, если они сами не знают, как это работает. Используют, но не понимают» – осенило ее, и Дана вновь принялась листать старые книги. Ничего. Со злостью захлопнула очередной гроссбух. Вверх взлетело облачко пыли и повисло в воздухе желтой взвесью. В искусственном свете ламп она казалась плотным и осязаемым. Дана соскребла с книг немного пыли для анализа, надеясь найти неизвестные науки вещества и так доказать прежде всего себе наличие другого мира, в который не особо верила. Образцы отправились в сумку ожидать отправки в специализированную лабораторию, а она вновь села на пол вслушиваясь в мелодию, бьющую из наушника. Неожиданно звук стал тише. Один из наушников упал на пол, подпрыгнул и закатился под стеллажи.
Дана встала на колени и заглянула под шкаф. За серыми клоками абсолютно земной пыли не стоило и пытаться разглядеть потерю. Дана засунула руку под стеллаж. Морщась от неприятных ощущений, и принялась шурудить по грязному полу. Здесь давно не убирались. Выгрузили на пол коробки с учетными книгами, но так и не потрудились их расставить, классифицировать, создать каталоги. При других обстоятельствах, она была навела порядок, но тайна бутыли не давала покоя.
Ладонь, пробирающая через слои скатанной в клубочки пыли, уперлась в нечто твёрдое. Дана отдернула руку и рассмеялась. Напугалась. Она вновь заглянула под стеллаж и потянула на себя неизвестный предмет, который оказался манускриптом с плотной серой бумагой.
Автор находки был педантичным нарциссом. В этом не было никакого сомнения. Достаточно взглянуть на заглавные вычурные буквы и аккуратно выведенные прописные. Он наслаждался процессом и не скрывал своего превосходства.
«Не иначе пророк», – рассмеялась Дана, разглядывая неизвестные слова. У изнараильцев должен был быть свой язык, и Дана не сомневалась – вот он, но все же сфотографировала первую страницу и попросила Алину опознать.
– Russian, – произнесла виртуальная помощница и предложила перевести на английский.
– Russian, – удивилась Дана ещё раз повторила слово, пробуя его на вкус.
– Книга Арахнаила – продолжила помощница перевод.
Дана сфотографировала следующую страницу, но Алина была непреклонна:
– Russian.
– Damn, – выругалась Дана.
– Черт, – перевела Алина с английского на русский.
Это не могло быть правдой. Офис «ККК» вместе с апартаментами основных сотрудников располагался в башне Safa One. Дана была готова к арабскому. «Топоним Изнараил и собственное имя Арахнаил прямо свидетельствую об арабо-иудейских корнях, но русский», – пыталась она осознать полученную информацию.
– Прочитай мне текст, – попросила Дана и закрыла глаза.
Алина быстро произнесла абра-кадабру и Дана вздрогнула. Вдруг ее осенило. Пронзило мыслью. Еще не веря себе, Дана произнесла знакомые с детства «волшебные слова:
В ванну ложись, глаза закрывай
И до трёхсот тихонько считай.
Выйдешь на сушу, червя берегись.
К древу жизни скорей прикоснись.
Листок в клетку небрежно вырванный из тетради лежал в старом семейном альбоме. Когда Дане было лет пять, мама просила выучить их наизусть и повторяла: «Если тебе станет невмоготу следуй инструкции». Дана кивала и учила, не понимая смысла.
Алина перевела с русского на английский и заунывно прочитала получившейся текст. «Стихотворение? – приподняла Дана брови. – Считалка? Как эти слова могут помочь?» Алина молчала.
Между находкой и «волшебными» словами была связь. Дана чувствовала ее, пытаясь вытянуть из памяти забытые ощущения. «Надо вернуться к себе и найти старый листок», – подумала Дана и вскочила, уронив книгу. Подняла, засунула её в сумку к образцам и туда же впихнула бутыль, вышла в коридор, огляделась по сторонам и, закрыв архив, быстро направилась к лифту. Сто первый, девяносто девятый. Внутреннее чутье подсказывало, что надо действовать быстро. «Найденный манускрипт не теряли, спрятали в надежде потом забрать, но так и не вернулись», – думала она, отчего сердце билось еще быстрее. Скоростной лифт тащился со скоростью осенней мухи. Дана посмотрела на себя в зеркало, непроизвольно поправила розовые короткие волосы, отряхнула желтую пыль с рванных джинсов и поправила на плече объёмную дамскую сумку, казавшуюся неподъемной на фоне хрупкой девушки.
«К, черту вещи, потом заберу», – думала она делано улыбаясь швейцару отеля. Попросила вызвать такси и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Швейцар не спускал с Даны глаз. Смотрела прямо, не скрываясь, и от этого казалось, что он в состоянии задержать ее, обвинить в воровстве, вызвать полицию. Отчего-то она ожидала погони и старалась как можно быстрее покинуть отель. Затем нервно бродила по залу ожидания аэропорта, боясь, что её не пропустит таможня. Манускрипт мог представлять ценность не только для нее, а разрешения на вывоз не было. И бутыль. Спроси таможенник, что это, да еще и попроси открыть – все. На удивление, ее пропустили без вопросов. Дежурно пожелали удачной дороги и перешли к другому пассажиру. В самолёте пришло ощущение спокойствия. Дану не страшила американская таможня. Если пропустили в Дубае, пропустят и здесь. Подлетая Wisconsin Dells Airport, она была уверенна, что всё получилось.
Дорога домой, история с Сурией вымотали Дану. Раньше она ненавидела родительский дом, особенно после смерти родителей, но денег на офис не было, и она начала свой стартап именно здесь, подальше от любопытных соседей. Сколько бы сплетен разнесли дамочки о жизни Даны среди развратных кукол.
Дана отнесла пробирки с пробами и манускрипт в сейф лаборатории, располагающейся во второй половине дома, по привычке поздоровалась с опытными образцами Альфой и Омегой и, закрыв все двери, принялась листать семейный альбом.
Вглядывалась по долгу в фотографии мамы и папы, она искала подсказки среди документов на давно выброшенный кухонный комбайн и детский скутер. Ничего. Ни одной записи на русском или других языках. Да и сам листок исчез. В биографии родителей тоже не было ничего необычного. Никаких русских корней. Родились и выросли в Висконсине, здесь же и умерли. Дана была единственным поздним ребёнком. Очень поздним.