Портос, рыча что-то нечленораздельное, бросился на него,
забыв о всякой осторожности. На миг д'Артаньяну показалось, что на
него несется оживший горный утес. Но он не потерял самообладания —
и пустил в ход прием, которому научился от отца.
Выбитая из рук Портоса шпага высоко взлетела, сверкая
позолоченным эфесом, и жалобно зазвенела на пыльной земле.
— Вам не кажется, сударь, что ваша жизнь в моих руках? —
спросил д'Артаньян, играя клинком и крепко прижав ногой шпагу
Портоса. Портос хмуро смотрел на него, уронив руки. — По-моему,
вам следует извиниться… — торжествующе продолжал д'Артаньян, чья
душа ликовала.
— Простите, — проворчал Портос, глядя исподлобья. — Сам не
знаю, как у меня вырвалось…
— Я полностью удовлетворен вашими извинениями, сударь, —
сказал гасконец, поклонившись со всей возможной грацией. —
Полагаю, на этом наше дело можно считать законченным, насколько я
разбираюсь в правилах чести?
Портос хмурым ворчанием подтвердил, что так оно и обстоит.
Следовало спешить — Атос ещё не успел выехать со двора,
поскольку все вышеописанное произошло гораздо быстрее, чем кто-то
мог подумать. Не теряя времени, д'Артаньян бросился к нему, крича:
— Эй, сударь, куда же вы бежите?
Он успел ещё заметить в стороне унылую физиономию слуги по
имени Гримо — а в следующий миг на него накинулось сразу несколько
зевак из числа слуг и горожан, осыпая гасконца градом ударов. Под
ударом лопаты клинок д'Артаньяна переломился, палка обрушилась на
голову гасконца и рассекла ему лоб, и он упал, обливаясь кровью,
чуя боль в боках и спине, куда ему угодили каминными щипцами.
Он не выпустил эфеса шпаги, хотя обломок клинка был не
длиннее двух ладоней. Видя спокойно стоявшего поодаль, со шпагой в
ножнах Атоса, крикнул, пытаясь приподняться:
— Сударь, и вы считаете себя дворянином, если спокойно на все
это смотрите?! Такое поведение не делает вам чести! Черт побери, в
таком случае велите этому сброду меня прикончить — или я, клянусь
честью, непременно с вами посчитаюсь!
— Любезный, — хладнокровно ответил Атос. — Я не вправе
командовать этими людьми. Очень жаль, что с вами такое произошло,
но, право же, небольшая трепка вам не помешает. В будущем будете
более мудрым, господин из Тарба…
Он поклонился и твердым шагом направился к своему коню. Мимо
прогрохотала карета герцогини. Взвыв в бессильной ярости,
д'Артаньян совершил единственный подвиг, на какой был способен —
вонзил обломок клинка в ногу одного из стоявших над ним горожан.
На него вновь обрушился град ударов — хорошо еще, что врагов
было слишком много, и они мешали друг другу, размахивая своим
импровизированным оружием. Тем не менее д'Артаньян понял, что все
в это может кончиться весьма печально, — но ничего не мог
поделать.
Женский голос раздался, казалось, над самой его головой:
— Рошфор, быстрее, они же его убьют!
Сквозь заливавшую глаза кровь д'Артаньян все же разглядел,
как дворянин в фиолетовом одним прыжком перемахнул через перила
галереи. Взлетела сверкающая шпага, нанеся плашмя несколько глухих
ударов по спинам и головам.
Вокруг лежавшего в пыли д'Артаньяна моментально стало пусто.