— Учитывая
обстоятельства… Что же, разъезжаемся, господа? Письма вы получили,
Атос, и я могу с превеликим облегчением передать это в Париже… С
Pnxtnpnl все решено… Едем?
— Да, пожалуй, — с видимым облегчением согласился Атос. — Я
поскачу по дороге на Бриссак, вы, Портос, повернете на Сен-Жоли.
Вы же, Мари, преспокойно поедете в Париж прямой дорогой. Даже
самые хитрые шпионы потеряют след… Письма, разумеется, останутся у
меня.
— Пусть так и будет, — кивнула герцогиня.
— В таком случае, вперед?
— С превеликой охотой, — сказал Портос. — Здесь сквернейшее
вино, а уж пулярки…
Д'Артаньян понял, что его час настал.
Глава четвертая
Первая в жизни дуэль
Порою опасно представлять молодому человеку чересчур уж яркие
картины определенных жизненных правил, потому что у него нет ещё
привычки к чувству меры. К сожалению, об этом как раз и не подумал
г-н д'Артаньян-отец, давая сыну последние наставления перед
дорогой… «Сын мой, — сказал тогда старый вояка. — Коли уж вы
твердо намерены выбрать военное дело, запомните накрепко: честь
военного столь же деликатна, как честь женщины. Если добродетель
женщины окажется под подозрением, жизнь её станет одним
бесконечным упреком, пусть даже она после найдет средство
оправдаться. Именно так обстоит и с военными — с той разницей, что
потерявший честь военный человек оправдаться уже не сможет
никогда. Вы ещё мало знаете, как поступают с женщинами
сомнительной добродетели, но поверьте, то же бывает и с мужчинами,
запятнавшими себя какой-нибудь трусостью…»
Г-н д'Артаньян-отец, к сожалению, позабыл уточнить, что эти
поучения никогда не следует принимать буквально, а потому, как уже
упоминалось, наш герой на всем протяжении своего пути так и рвался
повздорить с людьми, частенько не имевшими никакого намерения
нанести ему оскорбление. Вот и теперь ярость совершенно затмила
ему рассудок, и он сбежал по ступенькам, цепляя их огромными
старомодными шпорами, и, выхватывая на бегу шпагу, что есть сил
крикнул великану по имени Портос:
— А поворотитесь-ка, сударь! Иначе мне придется ударить вас
сзади!
Неспешно повернувшись на каблуках, гигант усмехнулся то ли
удивленно, то ли презрительно и протянул:
— Ударить м е н я ? Да вы рассудком повредились, милейший!
— Быть может, — сказал д'Артаньян запальчиво. — Вот только
моя шпага помешательством отнюдь не страдает… Вынимайте-ка свою,
сударь, вынимайте! Если, конечно, к вашему сверкающему эфесу
прилажен клинок!
— Хотите убедиться? — хищно усмехнулся великан, вмиг выхватив
шпагу. — Как видите, прилажен!
— Портос, Портос! — предостерегающе вскрикнул кавалер по
имени Атос, делая такое движение, словно собирался кинуться меж
ними. — Опомнитесь! Молодой человек, да что с вами? Не припомню,
чтобы мы как-то задели вас…
— В самом деле? — саркастически ухмыльнулся д'Артаньян. —
Насколько я могу доверять собственным ушам, этот… господин
упомянул что-то насчет тупого юнца с соломой в волосах, от
которого за туаз несет навозом? А поскольку он при этом смотрел
прямо на меня…
— Тьфу ты! — досадливо охнул Портос.