– Я взволнован твоими словами, и мои мысли парализованы, – Виктор губами стал нежно касаться лица девушки, – я могу лишь сказать, что безмерно и бесконечно тебя люблю.
– Ещё… – прошептала Света.
– Ты для меня и вовсе необыкновенное явление, ты для меня – весна, пробуждающая и обновляющая жизнь, но с оттенками жаркого лета, золотой осени и студёной зимы. Ты – прекрасна. Я тобой восхищаюсь и нахожусь в состоянии постоянного желания оберегать тебя от бед и страданий, радовать тебя своими достижениями на пути к нашему совместному счастью. Но то, что мы сейчас говорим друг другу такие слова, уже и есть счастье.
– Я тоже счастлива, – Света поймала своими губами губы парня, – и мне другого счастья не надо.
Расставаясь, Ударов обнял Свету и произнёс:
– Спасибо, любимая, за подаренное счастье. Мы обязательно должны его сохранить.
– Нам в этом поможет наша любовь, – девушка поцеловала парня в губы, – до завтра, любимый.
– Кстати, о завтра. Меня пригласил на обед Сергей Талов. Я принял его приглашение и предупредил на всякий случай, что приду с тобой. Он обрадовался, – Виктор вопросительно посмотрел на Свету.
– Я составлю тебе компанию. Твои друзья – мои друзья.
В двенадцать часов дня Ударов и Ледина прибыли в гости к Талову в трёхкомнатную квартиру, расположенную в девятиэтажном доме на третьем этаже на относительно молодом проспекте города. Хозяева квартиры в лице высокого приятного парня и миловидной рослой девушки Тани, студентки первого курса педагогического института, встретили гостей радушными улыбками. А потом общение за столом с блюдами, которые послал Господь Бог, прошло в дружеской обстановке. Молодые люди, несмотря на трудную ситуацию в стране, шутили, смеялись, пили красное вино и, конечно, обсуждали абсурдное скатывание великого государства в нищету, веря, что в скором времени трагедия обнищания народа сменится на стабильное повышение уровня благосостояния людей и на усиление мощи страны.
Провожая Свету домой после званого обеда, Виктор произнёс:
– Что-то мне не нравятся твои очаровательные глазки. В них мерцают печаль и настороженность. Для этого есть причина?
– Не знаю, – девушка прижалась к парню, – возможно, мне не понравились глаза Тани, которые беззастенчиво и откровенно тебя пожирали, а возможно и тот факт, что я неприятно удивлена своей ревнивой реакцией на этот застольный момент.
– Я к ревности, если она не патологическая, отношусь не как к пороку, а как к одному из составляющих неравнодушия. Поэтому твоё «возможно» меня в какой-то степени радует, но в то же время и беспокоит, поскольку навевает на мысль о том, что ты сомневаешься в моих чувствах к тебе, – парень усмехнулся, – извини за столь витиеватое объяснение. А если быть откровенным до конца, то я тебя тоже ревную к вымышленному сопернику. Я тебе об этом уже говорил. Тогда на званые обеды к Таловым мы больше ходить не будем.
– Хорошо, что выяснили этот вопрос прямо сейчас, – Света посмотрела на свою ладонь, – твои слова и линии на руке меня вернули в прежнее оптимистическое настроение.
– И я уверен, что мы никуда друг от друга не денемся. Наш путь к вершине жизни един, – Виктор скрестил пальцы своей руки с пальцами девушки, – и наши души давно уже слились в одну, и в нашей крови есть частички друг друга.
– Я хочу ещё добавить этих частичек, – девушка смущённо улыбнулась, – моих родителей как раз сейчас нет дома… можем воспользоваться моментом.
– Такой момент упускать нельзя…
14
Будущее, о котором говорили молодые люди в квартире Таловых, стремительно ворвалось в настоящее, но с другими последствиями для жизни людей. Возможно, в тот день, когда Виктор и Света выясняли, как влияет ревность на их отношения, Михаил Сергеевич Горбачёв вечером обсуждал вопрос с Раисой Максимовной о судьбоносном в их жизни событии – Съезде народных депутатов СССР. Женщина с явными признаками переживания на бледном лице сказала:
– Мы оба осознаём, к чему пришла страна при нашем правлении. Какие-то просчёты мы можем списать на партию и её старую гвардию, на Политбюро, на Верховный Совет и депутатов. Но когда ты станешь президентом СССР, то вся ответственность ляжет на тебя. И это будет нашим концом.
– Президентство – это наша подушка безопасности, это наше спасение, – мужчина скривил рот и прикрыл рукой родимое пятно на голове, – я кое-что задумал.
– Ты не хочешь со мной этим поделиться и объяснить, почему мы пришли к такой страшной трагедии?
– Это трудно объяснить, и я не хочу, чтобы ты страдала, ведь ты у меня – единственная любовь в этой жизни.
– Но потом будет ещё хуже. Народ нас возненавидит, – Раиса Максимовна тяжело вздохнула, – нам не простят.
– Не все и не весь мир. И мы останемся живы и продлим свою жизнь в неплохих условиях. Но для этого надо стать президентом страны.
– Ты обладаешь магическим даром убеждать и обещать то, что никогда не исполнится, – женщина с укором посмотрела на мужа, – и на Съезде убеди депутатов, что ты знаешь выход из могилы.
– Постараюсь.
15 марта 1990 года на Съезде народных депутатов СССР были приняты поправки в Конституцию страны, согласно которых глава государства должен избираться советскими гражданами путём прямого и тайного голосования сроком на пять лет. В порядке исключения первого президента страны на Съезде на безальтернативной основе выбирали депутаты. За Горбачёва, который являлся генеральным секретарём ЦК КПСС и председателем Верховного Совета СССР, проголосовали 1329 народных депутатов, против – 495. Горбачёв, как президент, получил широкие полномочия. Он мог, например, объявлять чрезвычайное положение в стране, быть инициатором отставки правительства и назначения на ключевые государственные должности претендентов.
Народ, опять попав под гипноз этого человека, с надеждой посмотрел в будущее. В связи с историческим событием в СССР своё мнение высказали и ведущие газеты мира. Так, немецкие издания на следующий день после Съезда писали, что теперь Горбачёв может не только бороться с сепаратизмом республик, но и разрешать им самоопределяться. У Горбачёва властных полномочий стало больше, чем было у Сталина. Но сможет ли он ими воспользоваться во блага народа, став его последней надеждой или диктатором?
Съезд народных депутатов в лице консерваторов и демократов проголосовал за Горбачёва, соответственно надеясь на то, что тот наведёт порядок в стране или продолжит реформаторский путь. Но у первого и последнего президента СССР не было воли для решения конкретных судьбоносных решений. Начавшийся ещё до Съезда объявлением независимости Литвой распад страны продолжался в течение всего 1990 года. Рейтинг руководителя страны резко пошёл вниз.
В это же время популярность Ельцина стремительно взлетела вверх: 29 мая он избирается председателем Верховного Совета РСФСР, а 12 июня 1991 года президентом РСФСР. 12 июня 1990 года Съезд народных депутатов Российской федерации принял Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, предусматривающую верховенство российского законодательства по отношению к союзному, а 12 июля на очередном Съезде КПСС Борис Ельцин выступил с критикой Горбачёва и партии и объявил о выходе из КПСС. После этого СССР сильно зашатался. Дело дошло до того, что о независимости стали говорить и другие автономные республики страны.
В такой обстановке президент Горбачёв 24 декабря предложил Съезду народных депутатов СССР свой проект нового Союзного Договора и Съезд постановил считать необходимым сохранение СССР как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в котором будут в полной мере обеспечиваться права и свободы человека любой национальности.