– С вашего позволения последний вопрос. Как вы лечите таких пациентов?
– Внушаю, убеждаю, назначаю антидепрессанты. Очень эффективен в этом случае кломипрамин, который применяется при навязчивостях, неврозах, шизофрении.
– Ну, мне такие детали ни к чему, – Виктор постучал кулаком по деревянному столу, – дай бог, меня это не коснётся.
– В данном случае стуком по столу вы заставляете на вас взглянуть более внимательно, – психотерапевт усмехнулся.
– Предупреждали меня об опасности попасть в ваши лапы, – Кронов тоже усмехнулся, – теперь я вижу, что вы легко здорового человека можете превратить в психически больного.
– Спасибо за комплимент, но не надо преувеличивать мои способности, – Привычкин доброжелательно улыбнулся, – итак, о деле.
– Вы, очевидно, следите за происшествиями в районе. Одно из них связано со смертью сантехника Долгонова.
– Знаю такого. Он мне в прошлом году ремонтировал санузел. Жаль парня.
– Так вот, в этом уже закрытом деле фигурирует человек в плаще с капюшоном на голове и в голубых сапогах, естественно, на ногах. У вас случайно такой человек не стоит на учёте?
– Ха-ха, вы меня рассмешили, – Моисей Михайлович скривился в улыбке, – ну а если серьёзно, то наслышан о местной достопримечательности и мечтаю с ней встретиться. По всей видимости, это мой человек, то есть я хотел сказать, если такой существует, то у него есть отклонения от норм нормального поведения.
– Извините за допрос, Моисей Михайлович, но хотелось бы знать, вы обладаете какой-то конкретной информацией о призраке? Может, это кто-то из ваших настоящих клиентов пугает местный народ?
– Не поверите, но я задумывался над этим вопросом. Судя по вашему решительному настрою, очевидно, придётся снова задуматься, проанализировать, побеседовать. А пока я тоже черпаю информацию из слухов, – врач погладил свои рыжие кудряшки на голове, – в связи с этим у меня к вам, Виктор Васильевич, есть предложение о сотрудничестве по обмену информацией.
– Я не против, но у меня вдруг появилось сомнение, – помощник прокурора мило улыбнулся, – вы – умный человек, с высоким уровнем интеллекта, у вас, наверняка, есть плащ и голубые сапоги и вы вполне можете пугать население, сводить его с ума и пополнять копилку пациентов.
– Ха-ха, вы меня снова рассмешили, – Привычкин покачал головой, – счёт между нами один один. Мы с вами одного поля ягоды. Я вижу в каждом человеке психически больного, вы преступника.
– Подозрения с вас снимаю, согласен на сотрудничество и давайте сохраним это в тайне, – Виктор поднялся со стула и протянул руку психотерапевту.
– Хорошо, мы пойдём к одной цели, но каждый своей дорогой, – врач пожал руку визитёру и мило улыбнулся.
Кронов вышел на улицу, огляделся и подумал: этот триединый Моисей Михайлович заразил его разными маниями, фобиями, обсессиями. Надо от них срочно избавиться. Виктор вернулся в поликлинику к кабинету Вари и, дождавшись выхода очередного пациента, прошмыгнул внутрь помещения, при этом успев сказать очереди, «извините, товарищи, решается судьба». Врач, увидев постороннее лицо, замахала руками и быстро проговорила:
– Дорогой, я, конечно, рада тебя видеть, но за дверью больные, которым нужна помощь.
– Я самый больной человек на земле и я это понял, побывав с визитом у Привычкина. И теперь, когда я смотрю в твои глаза, то мне открылась до конца тайна нашей любви. От твоего зовущего взгляда, наполненного нежностью, любовью, я теряю голову и начинаю страдать обсессией, которая кричит мне: как не любить такую женщину до изнеможения!
– Ну, погоди, психотерапевт Привычкин, – Варя усмехнулась, – не получится тебе сделать из моего любимого парня психопациента.
– Чтобы им не стать, есть единственный способ – это выйти за меня замуж и чем скорее, тем лучше. И я не уйду отсюда, пока не услышу заветное слово, – Виктор смиренно сложил руки на груди и склонил голову.
– Да! И освободите, пожалуйста, кабинет. Продолжим объяснение дома.
– Удовлетворён, ухожу.
– Оказавшись снова на улице, Кронов подумал: с высоким психологическим настроем человек может всё смести на своём пути. Теперь надо продолжить движение по списку из секретной папки. Первым для посещения у него там значится парализованный Корчин Николай. Виктор шёл по известному адресу и продолжал размышлять о душевных состояниях людей. Если в это состояние вмешивается какая-то тёмная сила, то человек может стать опасным для общества. Интересно было бы взглянуть в глаза пациенту Привычкина с диагнозом ОКР. Как такого человека отличить от здорового? Интересный вопрос. Надо попробовать его разрешить.
Корчин жил на берегу озера в собственном доме. Такой информацией владел Кронов. Но он не знал деталей. Инвалид Корчин не жил, а мучился на белом свете, прикованный к кровати. Страдала и его семья – жена и десятилетняя дочь, которые ухаживали за мужем и отцом. Одним из обязательных элементов помощи парализованному человеку была бутылка вина, которую тот выпивал во время ужина.
Виктор, подчиняясь интуиции, по пути к очевидцу человека в сапогах купил бутылку вина, закуски и вскоре предстал перед полной женщиной, которая, рассмотрев служебное удостоверение, не скрывая напряжения, произнесла:
– Вы ко мне или к мужу?
– Я к вам зашёл в частном порядке и хочу по раздельности с вами обоими поговорить, – Виктор улыбнулся, – если можно, то давайте с вас и начнём. Извините, вас как зовут?
– Вера. Проходите на кухню. Мужу отведена отдельная комната. Сейчас Коля пообедал и, возможно, уснул. Я два раза за день прибегаю с работы его проверить.
– Сочувствую – Кронов сел на стул возле кухонного стола.
– Видать такова наша доля, – женщина тоже присела на стул, – может, чая?
– Нет, спасибо, – Виктор поставил сумку на стол, – это вам и мужу.
Женщина заглянула в сумку.
– Спасибо. Вино мужу отдадите сами. Слушаю вас.
– Я в городе новый человек и совсем недавно узнал о трагическом случае, произошедшем с вашим мужем. Мне известны лишь сухие факты. Сейчас с учётом некоторых вновь открывшихся обстоятельств хотел бы узнать детали происшествия и всё, что с ним связано.
– Что знаю, расскажу, – на лице Веры промелькнуло подобие печальной улыбки, – мы с дочкой страдаем за чужие грехи, а точнее небеса наказали мужа, а вместе с ним и нас. Надо было развестись с Колей ещё три года назад. Был он гулящим человеком. Я закрывала глаза. Росла дочка. Ради неё и страдала. А если бы расстались, то всё бы сложилось по-другому. Случай произошёл пятнадцатого мая прошлого года в конце рабочего дня. Я вернулась с работы и обнаружила мужа прижатым порогом машины в области поясниц… Стала кричать. Кто-то из соседей позвонил в пожарную часть. Те приехали быстро, подняли машину, после чего мужа увезли в больницу.
– «Москвич», который стоит во дворе, это та машина? Вы тогда не заметили, в каком положении находился домкрат? И почему муж оказался под машиной?
– Да, это наша машина. Она так и стоит на том самом месте. Домкрат, который регулировался каким-то болтом, был спущен и находился под днищем автомобиля. В поломках машин я не разбираюсь. Когда муж пришёл в себя, он рассказал, что полез под машину, чтобы снять с карданного вала зацепившуюся за него проволоку, – женщина прислушалась к шуму, доносившемуся из комнаты мужа, – не спит. Коля надеется встать на ноги. Пытается шевелиться. В зимнее время я его вывожу на прогулку на санях, а в летнее в коляске. Врачи говорят, что надо надеяться на лучшее. И мы надеемся. Пусть он лучше гуляет, чем вот так…
– С вашего позволения я потом обследую машину, – Виктор посмотрел в окно, в котором виднелась крыша автомобиля.
– Не возражаю.
– В том происшествии есть один странный момент. Ваш муж уже после вынесения постановления об отказе в возбуждения уголовного дела по данному факту вспомнил, что видел на улице возле вашего дома человека в капюшоне и в голубых сапогах. Что вы можете сказать по этому поводу?