Она разражается безудержными рыданиями. Ей надо встретиться с ним: это желание похоже на навязчивую идею. В последующие дни она разыскивает его по всему Парижу, оставляет ему короткие записки на лобовом стекле его машины, хотя прекрасно знает, что он за границей.
Роми уничтожена. Он был ее опорой. Что с ней будет теперь? Она – всего лишь тень любви. Любви, которая продлилась чуть больше пяти лет – но для совсем еще молодой Роми это равнялось целой жизни. Разбитой жизни.
Париж, авеню Монтень, 12
Когда страдания Роми становятся невыносимыми, она приходит искать утешения у Марлен Дитрих. Квартира на пятом этаже дома 12 по авеню Монтень тонет в клубах табачного дыма. Войдя, Роми сразу направляется к одному из кресел в гостиной. Из квартиры давно вынесли все зеркала: немецкая кинозвезда не желает видеть свое отражение.
Рядом с креслом Марлен Дитрих стоит телефон. Изначально он был белым, но Луи Бозон, близкий друг и секретарь актрисы, по ее просьбе покрыл этот бакелитовый аппарат светящейся краской, чтобы она могла видеть его ночью. Аппарат снабжен кнопками, секрет которых знает только хозяйка и благодаря которым она может звонить в любую точку мира и беседовать часами, лежа в постели. Ей приходят телефонные счета на астрономические суммы. Это один из видов роскоши, которую она себе позволяет.
Роми лицом к лицу с Марлен. Какой фильм можно было бы снять с двумя такими актрисами! Но здесь разговор идет не о кино, а о реальности и о боли, которую она причиняет. После каждой душевной раны Роми обращается за поддержкой к Марлен, как если бы та была ее матерью, хотя со стороны Марлен никакой материнской нежности (по крайней мере, ее внешних проявлений) не замечается.
На взгляд Роми, у легендарной дивы есть много общего с Магдой: то же стремление держаться на расстоянии (как и подобает актрисе), та же чисто немецкая прямота, та же привычка не давать воли чувствам. Она и Роми любят говорить по-немецки и вспоминать родную страну, которую покинули против своей воли: Марлен бежала от нацизма, а Роми – от роли Сисси и от семейной тирании.
Обычно они рассказывают друг другу о своих путешествиях, о своих горестях, о том, как им живется в изгнании. Но сегодня разговор только об Алене. Без него жизнь Роми в Париже больше не имеет никакого смысла. Рыдания заглушают ее голос.
В доме 12 на авеню Монтень, где укрылась от мира великая немецкая кинозвезда, Роми говорит о своем одиночестве, о том, как целые дни проводила вдали от него, ожидая, когда ей предложат роль, – между тем как его наперебой зазывали в свои фильмы самые знаменитые режиссеры современности. Это благодаря ей он когда-то впервые появился на экране, а затем сработал закон сообщающихся сосудов: его карьера стала развиваться все более успешно, а у нее застопорилась. Кино, в котором Роми мечтала работать вместе с Аленом, теперь разлучило ее с ним.
Она с нетерпением ждет, что Марлен даст ей какой-нибудь совет, но дива предпочитает слушать ее молча. В самом деле, как и чем помочь человеку, которого терзает сердечное горе?
Июль 1964 года
Департамент Канталь, виадук Гараби
Быть может, ее очередной каприз – не что иное, как попытка привлечь его внимание? Сегодня, на съемках сцены на озере, у режиссера Анри-Жоржа Клузо возникли трудности. По сценарию, Роми должна кататься на водных лыжах, причем в двух эпизодах: сначала в сплошном купальнике, в черно-белой версии, затем в купальнике из двух частей – в цветной версии (то есть в видениях героя). Первый эпизод Клузо благополучно отснял, а вставать на водные лыжи для второго актриса наотрез отказалась.
Сноски
1
Я люблю тебя (нем.).