Для него будет большим утешением
услышать что-нибудь о своей семье. Мой отец, старший мастер у
добрейшего господина Гарди, говорит, что последний взял к себе и
сына нашего Дагобера. Агриколь работает в мастерской отца, и отец
от него в восторге. Он пишет, что это сильный, высокий юноша, как
перышко подкидывающий свой тяжелый кузнечный молот, веселый, умный
и трудолюбивый; лучший рабочий на фабрике, что не мешает ему,
после тяжелого рабочего дня, возвратившись к матери, которую он
обожает, сочинять замечательные патриотические песни и стихи. Они
пользуются громадным успехом и распеваются во всех мастерских,
потому что полны возвышенной энергии, а припевы у них такие, что
разогреют самое холодное и робкое сердце».
— Как ты должен гордиться своим сыном, Дагобер! — сказала с
восхищением Роза. — Он пишет песни!
— Конечно, это превосходно… Но меня больше радует то, что он
хорошо относится к матери и ловко обращается с молотом… Что
касается песен… так для того, чтобы написать «Марсельезу» или
«Пробуждение народа», ему ещё очень долго надо ковать железо… Но
это все равно… Я только не понимаю, у какого черта мог он этому
выучиться?.. Должно быть, в школе, вы дальше прочтете, что он её
посещал вместе с Габриелем.
При имени Габриеля, напомнившего им их ангела-хранителя,
любопытство девушек сильно разгорелось, и Бланш ещё внимательнее
продолжала читать:
«Приемный брат Агриколя, бедный покинутый ребенок,
великодушно принятый женой нашего доброго Дагобера, является, по
словам моего отца, полной противоположностью Агриколю. Только не
по сердцу: они у них одинаково хороши. Но насколько Агриколь жив,
весел и деятелен, настолько же Габриель мечтателен и грустен. Отец
добавляет, что и лицом они резко разнятся. Агриколь — брюнет
высокий, сильный… у него веселая, смелая физиономия, а Габриель —
блондин, слабый, хрупкий; как девушка, лицо у него выражает чисто
ангельскую кротость…»
Сироты с удивлением переглянулись; затем, обратив на Дагобера
простодушный взгляд, Роза заметила:
— Слышишь, Дагобер? Отец пишет, что твой Габриель блондин и
похож на ангела… Это совсем, как и наш?..
— Да, да. Вот почему меня так и поразил ваш сон!
— Желала бы я знать, голубые ли у него глаза, — сказала Роза.
— Что касается этого, дети, то хоть генерал и ничего не
пишет, но я уверен, что они голубые… у блондинов всегда голубые
глаза… Но голубые или черные, а засматриваться ими на молодых
девушек ему не придется… Читайте дальше и вы увидите почему…
«Наружность Габриеля действительно ангельской кротости… Это
nap`rhkn на него внимание одного из братьев их церковной школы,
где он обучался вместе с Агриколем и другими детьми из квартала.
Пораженный его умом и добротой, монах поговорил о нем с одним
важным покровителем, который заинтересовался мальчиком и поместил
его в семинарию, и вот уже два года, как Габриель — священник. Он
готовится к миссионерской деятельности и скоро уедет в Америку…»
— Твой Габриель — священник!.. — сказала Роза Дагоберу.
— А наш Габриель — ангел! — прибавила Бланш.
— Значит, ваш чином выше! Конечно, у всякого свой вкус,
хорошие люди везде есть… но, откровенно говоря, я рад, что черную
рясу выбрал Габриель, а не Агриколь.