— А когда вы приехали?
— Вчера вечером, примерно в половине десятого. Я сразу же выехала, как только Кристина мне позвонила и рассказала, что произошло. Мне из Шоттена всего час езды.
— То есть фрау доктор Лаутербах не провела здесь всю ночь? — удивился Боденштайн.
— Нет. Она приехала в полвосьмого, выпила с Кристиной кофе и уехала. А что?
Она пытливо посмотрела на Боденштайна своими зелеными глазами, но тот не ответил на ее вопрос.
Множество разрозненных фактов вдруг как-то сами по себе сложились в его голове в некую более или менее законченную картину. Даниэла Лаутербах солгала ему. И, судя по всему, не в первый раз.
— Вот мой номер телефона. — Он дал ей свою визитную карточку. — И спасибо вам за вашу откровенность. Вы мне очень помогли.
— Рада, что смогла быть вам полезной.
Хайди Брюкнер кивнула и протянула ему руку. Ее пожатие было твердым и теплым. Боденштайн помедлил с секунду.
— Ах да, если у меня вдруг появятся еще какие-нибудь вопросы — как мне с вами связаться?
По ее серьезному лицу скользнула едва заметная улыбка. Она достала из портмоне свою визитную карточку и дала ее Боденштайну.
— Долго я здесь не пробуду, — сказала она, — как только мой зять вернется домой, он сразу же вышвырнет меня отсюда.
После завтрака они несколько часов бродили по глубокому снегу, наслаждаясь роскошной панорамой Бернских Альп. Потом погода вдруг внезапно изменилась, как это часто бывает в горах. Ослепительно голубое небо в течение нескольких минут затянулось тучами, повалил густой снег. Рука в руке они вернулись к хижине, сбросили промокшую до нитки одежду и совершенно голыми вскарабкались на антресоли. Тепло из камина, поднимаясь наверх, скапливалось под крышей. Они лежали в кровати, тесно прижавшись друг к другу, а снаружи завывал ветер, тряс ставни на окнах. Тобиас убрал прядь волос с ее лица и закрыл глаза, когда она принялась ласкать языком его тело, дразня и возбуждая. Его бросило в жар, мышцы напряглись, как струны. Он со стоном потянул ее на себя, увидел прямо перед собой ее искаженное страстью лицо. Она двигалась все быстрее, все сильнее раскаляемая вожделением. Капли ее пота падали ему на грудь. Мощная, хмельная волна счастья накрыла его с головой. Ему даже показалось, что стены и пол закачались.
Потом они какое-то время лежали неподвижно, медленно приходя в себя, обессилевшие и счастливые. Тобиас взял ее лицо в ладони и поцеловал в губы долгим, нежным поцелуем.
— Это было потрясающе… — тихо произнес он.
— Да… И так будет всегда… — ответила она хриплым шепотом. — Только ты и я…
Надя коснулась губами его плеча, улыбнулась и еще теснее прижалась к нему. Натянув одеяло повыше, он блаженно закрыл глаза. Да, пусть так будет всегда. Его мышцы расслабились, он почувствовал, как его клонит в сон. И вдруг он увидел перед собой лицо Амели. Этот образ обрушился на него, как удар. Сонливость мгновенно прошла. Как он мог спокойно валяться здесь, когда она, возможно, где-то отчаянно борется за жизнь?
— Ты чего? — сонно пробормотала Надя.
Лежа в постели с одной женщиной, конечно, не стоило говорить о другой, но ведь Надя тоже беспокоилась за Амели!
— Я вдруг вспомнил про Амели, — честно признался он. — Где она может быть?.. Если она вообще еще жива!
Реакция Нади его потрясла. Она на секунду замерла в его объятиях, потом вдруг резко выпрямилась и с силой оттолкнула его от себя. Ее красивое лицо исказилось от ярости.
— Ты что, совсем охренел?! — крикнула она вне себя. — Сначала ты меня трахаешь, а потом болтаешь о других бабах?.