Теперь отступать было некуда.
- На улице прекрасная осенняя погода. Не прогуляться ли нам по вашему
парку?
Он оказался понятливым, однако находился в заблуждении и никак не мог
просчитать, откуда и от кого явился гость.
- Проходите... я сейчас.
Алябьев надел сильно поношенные, но начищенные туфли, серый плащ и
линялую старенькую шляпу, сунул пластиковый пакет в карман.
- На обратном пути в магазин зайду.
На лестнице он сгорал от нетерпения и едва вышли за ворота с
автоматическим замком и камерами слежения, не сдержался, сунулся к уху и
сронил шляпу.
- С кем имею честь?
- Руководитель группы СФС, - представился Мавр и назвал пароль. -
Фамилия не имеет никакого значения, зови Мавром.
Он соображал мгновенно, должно быть, потому и держали в ЦБ, однако в
самый последний момент вдруг подумал о провокации или проверке, которую
могли устроить ему перед назначением на должность.
И все это можно было прочитать на его белом, не утратившим еще
породистости лице.
- Не понимаю... о чем вы?
- Успокойся, Никитич, подвоха нет, - Мавр перешел дорогу и встал на
парковую дорожку. - Я слышал, ты держался мужественно на допросах и не
сломался под пытками. И видишь, оценили, будут предлагать вернуться на
работу.
- Предлагать будут по другой причине, - все-таки настороженно
отозвался Алябьев. - Специалистов нет, разобраться не могут, почему казна
дырявая.
- Вот ты им и поможешь дырки залатать.
- Я еще не решил. Есть смысл отказаться, привык к своему нищенскому
положению...
- Это в тебе обида говорит, - отмахнулся Мавр. - Подумаешь, шпана
помучила в подвале... Переживешь.
Он не забегал вперед, однако постоянно заглядывал в лицо гостя и
чувствовал себя неловко.
- Неужели группники... То есть служба СФС никак не пострадала? Такое
чувство возникает... глядя на произвол... Все рухнуло!
- Мы же, как подводные лодки, в автономном плавании, - Мавр скрывал
ухмылку. - Без Центробанка-то мы просуществуем, у нас огромный потенциал
живучести. А вот как вы без специальных средств?
- Да, сейчас бы они пригодились России. Я опасаюсь единственного...
Есть подозрение... Мое личное, - заговорил Алябьев, подчеркивая доверие и
одновременно успокаиваясь. - Восстанавливают должность и меня на работе с
одной целью: выявить группников и постепенно вытащить ваши активы.
- Правильное подозрение, Николай Никитич. Вытащить и растащить. СФС -
это же полная неучтенка.
- Вот это и смущает... То есть моими руками хотят прихлопнуть
уникальную систему, которой чуть ли не триста лет.
- Если в семнадцатом ничего не вышло - у этих комиссаров против тех
кишка тонка.
- Вы уверены?.. Так издевались надо мной... думал, уж лучше бы убили.
Кстати, в основном спрашивали о спецфинсредствах, выясняли, чем конкретно
занимался Кручинин... Они что-то слышали о них, кое-что за рубежом
подсказали. Считают, это сталинская система.
- Что поделать? Недоучки. И потому ничего у них не выйдет. Сделать
следует так, чтобы мы сами вышли из тени и активизировались.
- Извините, Мавр... Я не знаю ваших инструкций на этот счет. Вернуть
незаметно СФС через государственные финансовые органы в наше время
практически невозможно. И нужно ли? Чиновники спят и видят себя
властелинами денежных потоков. И каждый отводит себе ручеек...
- Если бы ты, Николай Никитич, не задавал таких вопросов, я бы
развернулся и ушел. Как вернуть средства - будем думать.