Вика глубоко вздохнула от прекрасного вида и снова легла в постель, окинув взглядом платяной шкаф, дверки которого были немного приоткрыты.
Прошел час.
За этот час Виктория успела причесать волосы куклам, переписать из черновика в чистовик домашнюю работу по русскому языку, застелить постель и навести порядок в шкафу, постоянно всматриваясь в темные уголки шкафа, с опаской, с томительным ожиданием.
Когда прошло еще пятнадцать минут, она решила больше не ждать, когда проснутся ее родители и на цыпочках спустилась на первых этаж. Зашла в ванную комнату. Она тщательно почистила зубы, умылась и заплела себе две косички. Потом на цыпочках пробралась на кухню, приготовила себя чашку чая, положила в тарелку мучное печенье и три конфетки – и пошла обратно в свою комнату. Родители продолжали спать. Отец храпел, а мама тихо сопела. Виктория с облечение вздохнула.
Поставив кружку чая и тарелку со сладостями на кукольный розовый столик, за которым уже сидели две подружки-игрушки в нарядных платьях – Кристина и Полина – Виктория открыла комод, извлекла из него пластмассовую тарелку, вилку и стаканчик и разложила все на столе.
Вика в очередной раз посмотрела на платяной шкаф и со злостью отвернулась. Начала кокетничать с Кристиной и Полиной.
– Жаль, что с другими девчонками я не могу так легко общаться, как с вами, – сказала Виктория и сделала глоток бодрящего чая. – Я в классе как серая мышка. – Куклы трагично вздохнули. – Я для всех пришелец, которого никто не ждал. Мне никогда с ними не подружится.
– Не говори так! – сказала одна кукла писклявым голосом Виктории. – Ты со всеми подружишься. Просто ты новенькая. И все.
– Надеюсь. Я бы очень хотела с кем-нибудь подружиться. Я даже вчера одной девочке рассказала о вас. Она собиралась зайти ко мне в гости.
– А не рано ли? – возмущенно сказала другая кукла грозным Викиным голосом. – Ты же практически ее не знаешь. А вдруг она сломает мне руку или ногу. Или хуже всего – сворует. Я этого не переживу!
– Нет! Не смей так плохо говорить о ней. Она хорошая, – успокаивала Вика растроганную куклу. – И помните, мои милые, я вас никогда не оставлю. – Она посмотрела сначала на двух кукол за столом, а потом на маленький кукольный домик, в котором сладко спали еще пять счастливых куколок. – И вас тоже, дорогие мои.
– С кем это ты опять разговариваешь? – шепотом спросил он, выйдя из платяного шкафа.
– Ни с кем! – ответила она и покраснела.
– Да я-то знаю, снова с куклами общалась. И что они говорят? – ухмыльнулся он.
– Не скажу. Это женский разговор. Я уже думала, что ты никогда не вернешься, – обиженно сказала Виктория, не глядя на него. – Я начала завтракать со своими преданными куклами, которые никогда не опаздывают и всегда рядом со мной.
– Так ведь они же куклы. И сегодня воскресенье. Хотелось выспаться перед тяжелым понедельником.
Он потянулся и подошел к ней.
– Ты ведь не работаешь? Какая тебе разница воскресенье или понедельник?
– Как это я не работаю!? А кто будет охранять этот славный дом, если не я? – Он сел на крохотный стульчик, напротив недовольной Виктории, которая смотрела в окно, пытаясь уловить стремительный полет птиц. – Кто-то сегодня в обиженку играет.
– Почему ты не сдержал свое обещание? Ты ведь обещал мне! Я ждала тебя вчера целый день!
– Меня не отпускали. Отец заставил меня читать ужасно скучные книги, а потом прибираться в собственной комнате. Как же я это ненавижу! Он не понимает, что бардак – это весело и круто.
– Это ни весело и ни круто!
– Ну прости меня. Я честное слово хотел посмотреть на твой спектакль. Может, ты мне его сейчас покажешь, пока твои родители спят?
– Сейчас не получится. Нужно собирать декорации и репетировать с актрисами, – ответила Виктория.
– С куклами ты хотела сказать?
– Они не просто там какие-то бездушные куклы, а самые настоящие актрисы, которые явно общаются между собой, когда я закрываю глаза от усталости.
– Да не может быть такого! – возразил он. – Куклы не умеют говорить. Они ведь искусственные, без души и сердца.
– Почему ты так уверен? Ты же со мной можешь говорить. Так, может, и они умеют говорить, только не хотят в этом признаваться?
– Ну, так я-то живой. У меня есть душа. А они – бездушные пластмассовые куклы.
– И что? Из-за этого они не могут общаться друг с другом?
– Давай не будем спорить, а лучше проверим, кто из нас прав, – предложил он.
– Как мы это проверим?
– Все просто. Мы не будем спать две ночи подряд и следить за куклами, что они делаю по ночам, когда все спят. И таким образом проверим, кто был прав в этом споре. Как ты на это смотришь?
– Отлично, – обрадовалась Вика. – А тебя отпустит отец?
– Как только он уснет, я постараюсь незаметно проскользнуть в твою комнату. И мы начнем наблюдение.
– Снова меня обманешь и не придешь, как ты это сделал вчера?
– Я думал, ты меня давным-давно простила. – Теперь он отвернулся от нее и уставился в окно. – Я перед тобой извинился. А ты? Мы ведь с тобой настоящие друзья и должны прощать друг друга. Каждый может ошибиться.
– Я тебя давно простила. Просто этот спектакль я посветила тебе. А ты не пришел. Это и был мой сюрприз.
Виктория просияла в улыбке.
– Для меня? – Его лицо прозрело, он скромно улыбнулся ей. – И в правду неожиданный сюрприз. Мне уже не терпится увидеть твой спектакль. Давай, я тебе помогу построить декорации, пока ты будешь репетировать с куклами?
– Но скоро родители проснуться. Нам не успеть…
– Еще только девять часов утра. Они еще долго будут хрюкать. Поверь мне, взрослые спят дольше детей. Мы успеем. Ну, пожалуйста! – умолял он, встав на колени. – Я так хочу посмотреть. Пожалуйста, пожалуйста!
После этих слов он сделал невинную и умилительную рожицу, перед которой Виктория не могла устоять.
– Хорошо. Давай попробуем.
– Ты мой лучший и единственный друг.
– А ты мой. – Ее щечки покрылись румянцем. – Ты помнишь ту декорацию, которую я тебе неделю назад показывала? – Он кивнул. – Сможешь собрать?
– Без проблем!
– Надеюсь, ты будешь аккуратен, а не как обычно неуклюж.
– Таковая моя натура. Но я постараюсь не шуметь.
Глава 3
24 августа 1997 года
– Виктория, помоги маме помыть посуду. А я пока вынесу мусор, – ласково попросил Константин у дочери, которая смотрела в комнате любимую телепередачу «Тысяча свечей», где юные мальчики и девочки отвечали на вопросы и выигрывали призы.
– Хорошо. – Она нехотя встала с пола (лежать на полу было куда забавней, чем лежать на мягком диване) и быстро побежала к маме на кухню, успевая подпрыгивать, словно жизнерадостный кузнечик. – Мамочка, я пришла тебе помочь. Давай я буду вытирать полотенцем посуду.
Мария улыбнулась дочери, все еще не веря в том, что ее родная дочь, которую она еще недавно гордо носила в своем животе… уже через неделю пойдет в школу.
– Тебе что, папа сказал мне помочь?
– Да.
– Не дает нам папа отдохнуть? – Они улыбнулись друг другу. – Ты смотрела передачу «Тысячу свечей»? – Виктория кивнула. – Тогда нечего здесь стоять. Я и сама справлюсь. А когда папа придет, я скажу, что ты мне помогала. Договорились?
– Спасибо, мамочка. – Вика прильнула к матери и со всей любовью чмокнула ее в щечку и побежала обратно в комнату.
Мария смотрела ей вслед и невольно по ее щекам побежали слезы. Такая маленькая, беззащитная и наивная дочурка, ради которой она живет и дышит, будет от нее вдали почти полдня. Заведет подружек, запишется на танцы, познакомится с юным красавцем, влюбится и забудет про свою дорогую маму.
От неприятных мыслей, летающих в ее голове, Мария не заметила, как вернулся домой Константин и обхватил ее талию рукой. Она вздрогнула.
– Прости, любимая, что напугал. Я думал, ты меня заметила, – сказал он, прижавшись к ней ближе.
– Да ничего страшного, дорогой. Немного задумалась.
– О чем же? – Он развернул ее к себе лицом и посмотрел в ее заплаканные глаза. – Ты что, плакала?