Профессор было уж совсем погрузился мыслями в прошлое, но от воспоминаний его отвлекла вышедшая на порог дома Милена. Мужчины в лодке её не видели, и она не знала, что Иннокентий Аристархович на неё смотрит. Девушка с полминуты, сложив руки на груди, понаблюдала за интенсивным усвоением урока гребли, одобрительно тряхнула своим каре и вернулась в дом.
Иннокентий Аристархович повторил одобрительный кивок, мысленно согласившись с тем, что в мальчике что-то есть, и тоже вернулся в комнату.
Поскольку все встали, завтрак наметили на половину восьмого. С погодой опять повезло, поэтому завтракали всё так же на берегу. И Коля, и Пётр Робертович явились к столу последними, однако точно ко времени. Оба были возбуждённые, только вот Коля своего состояния скрыть почти не мог. Однако, вежливо пожелав всем доброго утра, он затем почти всё время молчал, лишь на еду набросился прямо-таки остервенело!
Остальные беседовали вполне оживлённо. В основном обсуждали вчерашнюю встречу Иннокентия Аристарховича с предпринимателями, которую тот пересказал немногословно, но красочно. Милена и Ли Сы отпустили несколько иронических замечаний как о манере поведения обоих бизнес-партнеров (они встречались прежде при разных обстоятельствах), так и, уже вполне серьёзно, поговорили о коммерческом интересе к пока что секретным разработкам.
Неожиданно в разговор вступил Пётр Робертович. Как всегда, по делу и лаконично:
– А в чём, думаете, интерес этих людей?
Иннокентий Аристархович посмотрел на него, хитро прищурившись сквозь очки.
– А очевиден! – выпалил Ли Сы. – Всё как обычно, не раз такое бывало. Финансирование разработки в обмен на право использовать технологию. Как любой новый продукт – кто первый выходит на рынок, тот снимает сливки. Ещё и эксклюзивные права попросят!
– А я думаю, – заговорила Милена, застыв с ложкой варенья, – что их может интересовать какая-то часть… Какое-то конкретное применение технологии. Например… не знаю.
– Например, управление военными комплексами, – помог ей Иннокентий Аристархович. – Чтобы получить заказ от Министерства обороны и выступить единственным поставщиком?
– Вряд ли, – тут же вставил Ли Сы. – Всем известны особые отношения нашего НИИ с военными. Иннокентий Аристархович не допустит, чтобы разработки, которые могут быть использованы для обороны, вышли из-под контроля.
Коля поднял было голову, чтобы поинтересоваться чем-то, наверное, упомянутыми особыми отношениями, но ничего не спросил и вернулся к тарелке. Сегодня Фёдор Пекинович приготовил гречневую кашу с кедровыми орешками, и Коля уже почти расправился с третьей порцией.
– Он о Войне спрашивал, – вдруг серьёзно сказал Пётр Робертович, кивнув на Колю.
– Думаю, – тихо сказал профессор, внимательно разглядывая круассан, который он старательно обмазывал вареньем, – если действительно они имеют в виду что-то определённое, то это ментальное управление банковскими счетами.
Милена вдруг поставила чашку кофе на стол и откинулась в плетёном кресле, которое тут же отреагировало, услужливо подстраивая спинку под новую позу. Она прищурила глаза, задумавшись, и Иннокентий Аристархович, уловив ее состояние, едва заметно кивнул.
– Коля! – вдруг весело воскликнул он, – а не прогуляться ли нам вдоль берега по недавно заложенной, но уже прочно вошедшей в обиход традиции?
Милена наклонилась к Колиному уху.
– «Отчего ж, милый профессор! – просуфлировала она одними губами, но все, конечно, слышали. – Однако, ежели опять сюрприз в рукаве припасли, как вчера, тогда уж увольте, отнюдь!»
Все рассмеялись, а Коля, как умел, церемонно кивнул девушке и вдруг выдал:
– Ну что ж, веди, сюрпризов кладезь! Очередной раз приложи меня лопатками наземь!
Первым зааплодировал дедушка Кеша, и тут же к нему присоединились остальные. А профессор сквозь смех тихо-тихо добавил:
– Солнце русской поэзии, б…дь!
– Если совсем коротко, то к две тысячи двадцать пятому году китайская популяция сибирских городов и деревень составляла уже почти половину населения. Китайцы стали заявлять о своих правах, усилились политические требования. Дошло до массовых акций, похоже, подогреваемых из Китая, а, может, и из США вместе с Европой. Тогда они ещё выступали единым фронтом, хотя раскол западного общества наметился гораздо ранее… Коля, ты кофе пить будешь? Или водную цель себе подыскиваешь?
Они опять шли вдоль берега, опять держали стаканчики с неостывающим кофе. В этот раз Коля… нет, он не был спокоен, и эмоции всё ещё бушевали. Но было видно, что он старается взять себя в руки… И что, наконец, приходит полностью осознанное: «Это случилось. В реальности. Со мной».
– Наземная у меня цель, – буркнул Коля. – Только отойди подальше, чтобы не в упор метать.
– У-у-у… – задумчиво протянул дедушка Кеша. – Петька тебя так шутить научил? А быстро схватываешь, вьюнош!
Коля сделал глоток кофе, надо сказать, с наслаждением, и злобно зыркнул на профессора.
– Ты, дедушка Кеша, не отвлекайся от своей политинформации. Так что там с китаёзами?
Профессор кивнул и продолжил:
– Так вот, китайское население сибирских городов начало заявлять политические требования. Точнее, ещё раньше в местных и региональных законодательных органах стало появляться всё больше китайцев и солидарных с ними традиционных представителей местного населения разных национальностей. Потом дошел черед до уровня региональных министров, судей… Китайцы и их лоббисты стали проникать во все сферы власти и уже начали выходить на федеральный уровень. Надо сказать, тогдашний Президент, ориентируясь на своего кумира Путина… Путина ты застал, да? Ну, конечно, застал! Правда, не во всей красе, но представление имеешь. Так вот, тогдашний Президент совершил действие, но не решительное и сильное, как он думал, а просто резкое – он ограничил политические права китайцев. Просто так, по национальному признаку, без учёта гражданства. Тут же китайцы возопили о нарушении прав. Страсти разжег перманентный скандал в СМИ, а потом напряжение вылилось в массовые акции. Президент, с одной из цитат из своего кумира на устах, правда, вырванной из контекста, жёстко разогнал одну демонстрацию, ещё жёстче пресёк другую, а потом случилась просто резня. Видимо, спровоцированная, скорее всего, европейцами. По крайней мере, на тот момент это была рабочая версия. Американцы к тому времени утратили свою мощь, а вот разогревать толпу для влияния на власть, европейцы у них успели научиться. К сожалению, уроков было преподано множество… Ну, и то ли задействовали Китай, то ли вместе всё организовали…
Дедушка Кеша покачал в своем стаканчике дымящийся кофе и после паузы снова заговорил:
– Понятно, что Китай отреагировал. Конечно, они были наготове, а вот наше руководство до последнего момента не верило. Китай ввёл в Россию войска для защиты своих соотечественников. И началась Война, самая жестокая за всю историю. К тому моменту технические средства для ведения боевых действий были развиты уже чрезвычайно, однако, основной боевой силой всё равно оставался человек. Да оно и нынче так… И, наверное, всегда так будет. Потери Китая с самого начала были огромны, да и с нашей стороны, хотя и меньше, всё равно в итоге исчислились тридцатью восемью миллионами… Так вот, противник быстро продвинулся на нашу территорию, захватив практически весь юг страны до Урала и большую часть Сибири. Это ещё Япония не вмешалась, хотя, то и их и уберегло в итоге…
– Ядерные бомбы сбрасывали? – не удержавшись, перебил Коля.
Профессор отрицательно покачал головой.
– Маломощное ядерное оружие использовали как тактическое, а так – нет. Война велась за территорию, а Китаю не хотелось заражать захватываемые земли. Наши же… Наверное, просто не успели. Вообще, всё это продолжалось два месяца, даже меньше… Так вот, когда развязалась эта бойня за Уралом и когда мы уже было перешли в контрнаступление, НАТО, которое к тому моменту существовало уже лишь на бумаге, вдруг объединилось и начало войну против России с Запада. И арабы напряглись, размышляя, то ли вмешаться, то ли подождать.