Это глупо звучит? Бездушная оболочка на столе уже вряд ли заботилась об этом. Ему уже было далеко до смущения, в отличие от меня. Это живые могут облажаться с мёртвыми, мёртвым уже всё равно.
Олаф вновь оказался позади меня, но не настолько близко, чтобы я могла взбеситься… пока.
‑Почему тебе так неприятно видеть, как его раздевают?
Я ссутулила плечи, скрестив руки в перчатках на груди поверх зелёного халата.
‑С чего ты взял, что мне не по себе?
‑Я же вижу, ‑ ответил он.
Он мог видеть только часть моего лица, а моё тело было скрыто под защитным халатом. Я знала, что контролировала свою позу и жесты, так как же он просёк? Наконец я посмотрела на него и позволила ему увидеть в моих глазах, что меня посетила пугающая мысль.
‑Что я опять не так сделал? – спросил он, и это был почти тот же тон, который используют все мужчины…нет, не мужчины – парни, у которых на тебя виды. Чёрт.
‑Он снова вас донимает, маршал Блейк? – спросил Мемфис, вставая рядом с нами.
Я покачала головой.
‑Вы отрицаете это, но вы снова побледнели, ‑ заметил Мемфис, награждая Олафа очень недружелюбным взглядом.
‑Меня просто беспокоит одна мысль, только и всего. Всё в порядке, док, просто скажите мне, когда нам можно будет вернуться к осмотру тела.
Он перевёл взгляд с Олафа на меня, но наконец отошёл к остальным. Те почти успели раздеть труп до пояса. Даже отсюда я видела, что его грудь вскрыта когтями, а не ножами.
‑Я вновь тебя огорчил, Анита.
‑Проехали, Отто, ‑ ответила я.
‑Что я сделал не так? – спросил он, и вновь вопрос прозвучал как притязания бойфренда.
‑Ничего, ты не сделал ничего пугающего или омерзительного. Ты просто на мгновение начал вести себя, как парень.
‑Я и есть парень, ‑ ответил он.
Мне хотелось сказать: «Но ты не парень. Ты серийный убийца, находящий трупы возбуждающими. Ты чертовски близок к плохому парню, и я более чем уверена, что в один прекрасный день ты вынудишь меня убить тебя, чтобы спасти свою жизнь. Ты мужчина, но ты никогда не будешь в моих глазах парнем». Но ничего из этого я не могла произнести вслух.
Он смотрел на меня своими скрытными глазами, если не считать того слабого отблеска в них. Ну, вы знаете. Тот взгляд, которым награждает вас парень, когда вы ему нравитесь и он изо всех сил пытается уловить, как вам угодить, но у него не выходит. Этот взгляд словно говорит «Что мне сделать? Как мне одержать победу?».
Так что это была за мысль, которая так меня напугала? Олаф был искренен. Каким‑то пугающим ненормальным образом я ему нравилась. Как парню. Не только из‑за секса или убийств, но возможно, просто допустим, ему и вправду хотелось встречаться со мной, как один человек встречается с другим. Похоже, он понятия не имел, как обращаться с женщиной так, чтобы это не было пугающе, но он пытался. Иисус, Мария и Иосиф, он пытался.
Обнажённая грудь была порезана на куски, но это не было похоже на другие тела. Я никогда не поверю, что это могло быть сделано ножами. Я узнала отметины от когтей как только увидела их.
‑Это не ножи или инструменты, ‑ произнесла я, ‑ Это когти.
Олаф склонился по ту сторону тела, возможно чуть ближе к телу и ко мне, чем требовалось, но ничего сверх необычного. Может, я просто реагировала на всё слишком остро? Ну уж нет.
‑Уверен, что не знаком с подобными ножами или инструментами, ‑ заметил Олаф.
Я подняла взгляд от тела и заметила, что да, он смотрел именно на меня, а не на тело. Я выпрямилась и сделала шаг назад. Чёрт, он нервировал меня, и прекрасно знал это.
‑Но что же его убило? – спросил Мемфис.
Я посмотрела на доктора, затем снова на тело. Он был прав, пока что ни одна рана не была смертельной.
‑Укус от той пасти ужасен, но если он не умер от шока, тогда… ‑ Я переместила взгляд на нижнюю часть тела, всё ещё прикрытую.