Он тоже… – Запнулся на мгновение: – В общем, он тоже из будущего. И это обязательно. Что хотите делайте, но я без него вам ни слова не скажу.
Об этом я не разговаривал с Тереховым. Да и вообще разговор с капитаном был у меня один, и достаточно короткий. Итогами его недовольны остались мы оба. Так что условие я выдвигал сейчас на свой страх и риск.
Терехов на то, что я сказал, никак не отреагировал. Свиридов скользнул по мне любопытным и, как показалось мне, одобрительным взглядом. Ну а Книппель, услышав про еще одного «человека из будущего», явно не удивился. Впрочем, понятное дело – если он умудрился добыть протоколы моих допросов, то и показания Бона у него также должны быть. Взяв паузу на короткое обдумывание, через несколько секунд он довольно решительно ответил:
– Хорошо. Я посмотрю, что можно будет сделать.
– Алексей. Клыков Алексей. – Здоровяк, с которым я недавно свел знакомство, открыто, широко мне улыбнулся во все тридцать два и протянул громадную, как лопата, ладонь.
Я назвался и ответно протянул руку, ощутив немедленно крепкое мужское рукопожатие.
Клыков, удовлетворенно хмыкнув, подмигнул мне и тут же придал себе официальный вид:
– Дело такое – товарищ капитан приказал стеречь тебя и глаз с тебя не спускать. Поскольку, выходит, ты у нас главное сокровище. Чуть что случится, отвечаю за тебя головой. Усек?
– Усек, – кивнул я, удивляясь столь странному описанию функций охранника. Что уж тут, давайте начистоту, – особо мне никто не верил, и по деревне, похоже, передвигаться мне придется под чьим-либо надзором.
– И еще, парень, так тебе скажу – работы у нас край непочатый. Хоть ты и золотник дорогой, однако потрудиться придется. Ты сам-то как, к работе привычный?
Я снова кивнул, не рискуя разочаровывать гиганта. Работа, она ведь разная бывает. В чем-то я спец, в чем-то не очень, а вот к труду руками я совершенно не приспособлен.
– Без обид, конечно, но держаться тебе рядом со мной надо будет постоянно, договорились?
– Заметано, – в третий раз кивнул я.
– Ну и отлично. Тогда сейчас – перекус, а потом, пока время свободное, поучишь меня. Обещал, помнишь?
– Помню.
Обед предполагался на свежем воздухе. Коллективный. Под сенью каких-то фруктовых деревьев, в которых я разбираюсь слабо.
Тут были несколько столов, составленных вплотную, лавки и стулья. Судя по тому, что за этими столами уже расселись несколько человек, подошли мы вовремя.
– Сюда давай, – показал мне место Клыков, и я опустился на стул, чувствуя себя не совсем уверенно. Мне в принципе непросто сойтись с человеком, а тут – целая группа, да и… ну, в общем, понятно. Разные мы совершенно.
Между тем то ли чувствуя мою скованность, то ли по иной какой причине бойцы прекратили разговоры. Стараясь стать незаметным, я опустил глаза, делая вид, что чрезвычайно заинтересован простецкой ложкой и глубокой тарелкой.
– Андрей Симаков. – Вскинув голову, я увидел, что один из бойцов, постарше меня с виду, привстал со своего места, перегнулся через стол, подавая руку. Я поднялся со стула и пожал протянутую ладонь, ответно представляясь. Это будто бы сбило напряжение. Обмен рукопожатиями, имена, короткие емкие фразы. Мол, здорово ты его вчера. Ага…Здорово. Я кивал, улыбался в ответ, называл свое имя, пожимал плечами в притворном смущении. И думал о другом. О том, что здороваюсь сейчас с парнями, которые давным-давно легли в сырую землю. В сорок третьем. Почти семьдесят лет назад.
Глупо, конечно. Я и сам – покойник. Вот только о себе так думать не получается, а о них – пожалуйста. Я никак не мог отделаться от этого странного чувства, что никак не покидало меня.