– Ты его не оправдывай! Сколько можно это терпеть? Он меня в прямом смысле выселяет! Всё назло делает!
– Мам, Игоря днями дома нет, работает, а ты всё придираешься.
– Подай-принеси, тарелку за собой не уберёт! Ты ему что, служанка? – не унималась Авдотья.
Елена молча вошла в дом. Ей уже порядком надоели претензии со стороны матери.
– Конфетами девку закармливает, – мать шла следом, – зубы развалятся! Ленка, ты слышишь или нет? Юльку к порядку приучать надо, постоянно платья в пятнах, взрослая уже! Я вас маленьких как воспитывала, вы у меня всё умели в этом возрасте.
И тут в голове Лены всплыли воспоминания из детства, как мать ругала за любую мелочь, била по рукам и ставила в угол на несколько часов. Было и такое, когда Авдотья приходила с работы в плохом настроении и срывалась на детях. Детские обиды всплыли на поверхность. Сжав зубы, чтобы не выплеснуть злость на мать, Лена принялась наводить порядок в доме.
– Да, спросить забыла, – Авдотья села на диван, – ты Гальку ту на место поставила? Жаль, меня там не было, я бы ей устроила. Показала б, где раки зимуют.
– Она больше не придёт. – ответила Лена, подметая пол.
– Вот и славненько, вот и хорошо, – радовалась женщина.
***
Вечер.
Константина не отпускала мысль наведаться в гости к Новиковой. Дождавшись, когда все займутся своими делами, он объявил во всеуслышание, что желает прогуляться по деревне и осмотреть окрестности.
– Тю, делать тебе нечего, – хихикнула Кузьминична, – на что здесь смотреть? На коров и овец, что ли?
Не слушая мать, Костя вышел на дорогу и направился к Галине. Подойдя к калитке, осмотрелся, подошёл к окошку – в комнате сидела Анечка и смотрела мультики. Постояв за углом дома, заметил – Галя вышла из сарая и направилась к дому, неся в руке ведро. Вошла в сени, и Костя сразу прошмыгнул за ней.
– Привет, – тихонько поздоровался.
– Вы что здесь делаете? – испугалась Галя.
– Вот, в гости пришёл.
– Мне сейчас не до гостей, дел много, поставила ведро на пол.
Константин подошёл вплотную.
– Я слышал, тебе помощь нужна по хозяйству.
– Нет, ничего не нужно, спасибо, – Галина сделала шаг назад и прижалась спиной к двери, что вела в кухню.
– А если хорошо подумать? – Костя упёрся рукой в стену.
– Если Вы не уйдёте, я закричу, – Гале стало не по себе.
– Ребёнка напугаешь, – предупредил гость и прижал женщину своим телом.
Галина пыталась вырваться, но мужчина держал её руки над головой. Начал целовать и задрал юбку.
Внезапно в дом вошла Лена.
– Ты что делаешь? – схватила брата за шиворот и резко потянула. Костя упал от неожиданности. – Это так ты прогуляться пошёл? Ах ты, кот шелудивый! Домой! Быстро!
Костик встал на ноги и выскочил на улицу.
– Я сейчас вернусь, – с недовольным выражением лица предупредила Лена.
Выбежала на улицу следом за Костей. Сычёва чувствовала огромную ненависть от увиденного. Ей хотелось взять ремень и избить собственного брата.
Заходя в дом, Елена начала кричать на Костю и бить по лицу.
– Ты что делаешь? – закричала Авдотья на дочь. – Родного брата!
– Он к женщине приставал, да его прибить мало! – не останавливалась Ленка.
Константин небольшого роста – метр с кепкой про таких говорят. Елена же выше чуть ли не на две головы. Крупная женщина легко справилась с щупленьким мужичком, хоть он и старше на много лет.
– К какой ещё женщине?
– К Гале! – лупила, что есть мо́чи. – Сволочь такая! Мало тебя в милицию таскали, жаль, что не посадили!
– Ты что ж такое говоришь? – вступилась Кузьминична за сына. – Тебе дороже брата какая-то разведёнка? Да если б она была путной женщиной, муж бы её не бросил!
Елена остановилась и посмотрела на мать.
– Откуда тебе знать? Что ты прицепилась к ней? Что ты ко всем цепляешься? Мужа моего всей душой ненавидишь, – пыталась отдышаться Лена.
– Я старше, и мне лучше знать, что хорошо для моих детей, а что плохо! – поправляла взъерошенные волосы сыну.
– Поэтому-то Костик таким и вырос, поэтому он один в сорок лет. Это ж ты ему не дала встречаться с девушкой. Ты и ко мне лезла, пыталась семью мою разрушить! – закричала Лена.
– Не смей кричать на мать!! – Авдотья встала перед дочерью, выпятив живот вперёд. – Я тебя родила! Я тебя вырастила! Какое ты имеешь право открывать свой рот на меня? Ты кто такая? Деревенщина!
Кузьминична со всего размаху дала пощёчину Елене. Та пошатнулась.
– Пошла вон! – потёрла разгоревшуюся щёку Сычёва. – И сынка своего прихвати!
– Что? Ты кому это говоришь? Ты что несёшь? – Авдотья никак не ожидала такого от дочери. – Как ты смеешь? Мало я тебя в детстве била, надо было почаще!
– Я сказала, уходи! – в глазах Лены читалась ярость.
– Сыночек, собирай вещи, мы уезжаем! – гордо произнесла Кузьминична. – Вот видишь, Костенька, один ты у меня остался, любимый сыночек. Да пропадите вы все здесь пропадом!
Мать и сын вышли на улицу, громко хлопнув дверью.
Авдотья Кузьминична ещё не знала, какой сюрприз ждёт её дома по возвращении.
Кузьминична и Константин еле успели на последний автобус. Всю дорогу до ближайшего города возмущалась Авдотья, что больше ноги её не будет в той глуши и в доме нерадивой дочурки.
Несколько часов пришлось провести на железнодорожном вокзале, чтобы дождаться ближайший поезд.
– Приехала навестить дочь, называется… – причитала, сидя в купе, Авдотья. – Неблагодарная, чтоб ей пусто было.
Женщина утирала слёзы белым носовым платочком и посматривала в окно.
– Этот паршивец её испортил, я просто уверена, – её лицо приобрело черты гнева. – Вот ведь, Костенька, говорила ей, а она не слушала, теперь я как чужая. Не нужно было позволять эту свадьбу, нашла себе без рода и племени. Ох, горюшко-то какое…
Костя молча сидел напротив матери и практически не слушал её. Мужчина вспоминал Галину, которая ему сильно понравилась.
После скандала Елена вернулась с разговором к Гале.
– Я что приходила… Платье готово? – Сычёва ещё не отошла от ругани с матерью.
– Что это? – Галя взглянула на щеку, на которой пылало багровое пятно.
– А это, – женщина аккуратно приложила пальцы. – Это подарочек от любящей матери.
– За что? – удивилась Галина.
– За правду.
Забрав пошитое платье, Елена предложила привести Анечку в гости на время работы Гали.
– Юлька скучает по твоей дочке, – с лёгкой улыбкой дополнила женщина.
Потом поблагодарила за готовый заказ и направилась к дому.
В душе у Елены было какое-то смятение. Она вспоминала, как радовалась, когда мать приезжала к ней в больницу, ведь за восемь лет они виделись всего лишь во второй раз. Все эти годы женщине, часто вспоминавшей маму, очень не хватало её тепла или какой-то заботы. Лена никак не могла понять, что именно хотелось чувствовать от родной матушки. Наверное, хватило бы и простого ласкового слова.
Ей было обидно до глубины души за поведение Авдотьи и за выброшенные, вот так запросто, резкие слова. Ленка не могла взять в толк, почему у кого-то матери, как ангелы небесные, любят и берегут своих детей, а вот ей не повезло.
– Надо взять себя в руки, – подходя к дому, размышляла Сычёва, – она это заслужила!
Преодолев путь от вокзала до квартиры ближе к вечеру, Кузьминична устала до такой степени, что ощущала всем нутром, как хочется есть и спать. В поезде выспаться не удалось – дурные мысли одолевали женщину из-за поступка Лены.
– Костенька, поторапливайся, открывай дверь, – поспешно воскликнула Авдотья, стремясь как можно скорее попасть в квартиру. – Ох, ноженьки мои! Дорога меня вымотала!
Заходя внутрь, женщина сразу заметила чемоданы в прихожей.
– Кто это у нас тут? Гости? – громко произнесла, снимая туфли. – Петя, ты дома?
Навстречу жене и сыну вышел Пётр Ильич, а за ним, опираясь на трость, не спеша засеменила его мать Дарья Фёдоровна.
Авдотья Кузьминична стояла как вкопанная. Она не могла поверить своим глазам. В её квартире во всей красе предстала свекровь, которую невестка когда-то со скандалом выгнала, не впустив на порог.