Наклоняться за штанами он не рискнул и пошлепал по ковру, натянув рубашку пониже. Скинул со стула наваленную кучей одежду, присел перед трюмо.
Надо как-то пережить этот день, думал он, осторожно ощупывая бок. Царапину кто-то обработал и перевязал, должно быть, Роберт. Двигаться она не мешала, хотя тугая повязка давила на ребра. Сильван причесался и аккуратно связал верхние пряди волос на затылке, оставив остальные свободными.
Ярко-алая куртка с дурацкими длинными полами и болотного цвета штаны валялись под кроватью. Попугайский наряд, но что делать, все ратоборцы так одевались. Светлый, почти белый правый рукав куртки символизировал чистоту той руки, что разила в Круге Правды во славу Всемогущего Отца. Выглядело красиво, хотя жутко пачкалось. Сильван надел свежую рубашку и расправил манжеты так, чтобы они немного выступали из-под рукавов куртки.
Застегнул пояс, оглядел себя в зеркале и тяжко вздохнул. Ни ухоженность, ни эта куртка, сиявшая золотой вышивкой, не могли скрыть очевидной и печальной истины. Он заморыш, и с этим ничего не поделаешь. Спасибо, хоть ростом не обделил Всемогущий, но на эти костлявые плечи смотреть противно.
Сильван с тоской отвернулся от зеркала и вдруг, разом позабыв о своей внешности, схватился за пояс. Бросился к разбросанным по полу вещам и начал судорожно в них рыться.
Неужели потерял?!
В дверь постучали, и в комнату заглянул Роберт.
Темный бы побрал этого человека, как ему удается всегда появляться именно тогда, когда он нужен? Мысли, что ли, читает на расстоянии?
– Это ищете? – На ладони Роберта лежал черный бархатный мешочек с вышитой монограммой дома Матье.
Сильван поспешно схватил его и заглянул внутрь. Хвала Всемогущему, вроде всё на месте.
– Ваш кошелек я тоже приберег, на всякий случай. – Роберт протянул кожаную сумочку, набитую кусочками пласта. Сильван прицепил ее к поясу и вздохнул с облегчением. Хорошо, что он еще до поединка отдал отцу пласт, которым расплатился клиент. Не хватало все заработанное спустить на каких-то идиотов!
– Сегодня отдыхаем, Робби. – Он вышел из комнаты и двинулся по коридору, подбрасывая черный мешочек на ладони. – Я вернусь до темноты. Может, ты тоже отдохнешь разнообразия ради?
– Боюсь, что нет, – невозмутимо произнес Роберт, придерживая висевший на поясе меч, чтобы не задевал стену. В безупречно чистой рубашке и куртке он выглядел вполне отдохнувшим, хотя полночи провел в кабаке вместе с молодым хозяином.
Сильван со вздохом закатил глаза.
– Сейчас день, на улицах полно стражи! Останься дома, это приказ. Приказ, понятно?
Роберт молча шел позади Сильвана, и тот безнадежно махнул рукой. На первый этаж вела лестница с резными перилами и красной ковровой дорожкой. У распахнутой настежь входной двери кухарка торговалась с парнем, доставлявшим продукты на дом. Служанка чистила огромный ковер, и его яркие краски впивались в глаза Сильвана.
Он собирался потихоньку выскользнуть на улицу, но чья-то рука коснулась плеча.
– Ваш меч.
Сильван со стоном обернулся. Роберт протягивал ему кожаную портупею с мечом в ножнах.
– Только не меч!
Телохранитель молчал. Сильван почувствовал себя страшно беспомощным и жалким. Наверняка Роберт таким его и считал – впрочем, как и все в этом доме. Он нервно постучал носком сапога по полу и сделал еще одну попытку.
– Сказал же, меч не возьму! Ты все равно идешь со мной! Считаешь, что он мне нужен, сам его и неси!
Опять молчание. Сбежать не получится – крепкая рука тут же сомкнется на запястье, как кандалы. Не устраивать же скандал перед слугами! Пусть с ним и обращаются как с ребенком, но он все-таки ратоборец.
– Робби, ну пожалуйста! – заныл он вполголоса. – Можно без меча? Он тяжелый, а мне плохо! У меня голова болит! Ну что ты за зверюга такая, бессердечная!
Лицо Роберта, со старчески отвислыми щеками и низким лбом под жестким ежиком волос, ничего не выражало. С тем же успехом Сильван мог обращаться к одной из каменных статуй, стоявших по обе стороны лестницы.
– Забери тебя Темный, ну давай! – Он напялил перевязь, Роберт подал ему плащ.
«Тепло же еще!» – хотел возразить Сильван, но предыдущее столкновение полностью истощило его силы.
– Вот умру от переутомления, ты будешь виноват! – буркнул он, спускаясь с широкого каменного крыльца на мостовую. Роберт не отставал от него ни на шаг.
Солнце уже не поднималось так высоко, как летом, но светило по-прежнему ярко, и толчея на улицах достигла апогея.
Тэрас был самым крупным городом в округе и, без сомнения, самым богатым. После того как эпидемия Белой Лихорадки уничтожила большую часть человечества, люди ушли из Мегаполисов и поселились в небольших городах, превратив их в крепости. Триста лет прошло со времени Великого Исхода, но страх перед эпидемией остался в людской памяти. В некоторых городах под угрозой изгнания запрещалось использовать любые предметы, оставшиеся от погибшей цивилизации.
В Тэрасе к этому относились иначе. Смешно устанавливать подобные запреты в городе, который стоит на перекрестье дорог и процветает за счет торговли и огромного количества приезжих. Поэтому в Тэрас тащили всё, что только могли найти и раскопать в развалинах Мегаполисов или в Хранилищах. В эти древние бункеры люди перед Исходом приносили разные вещи, которые хотели оставить для потомков.
Тэрас напоминал пеструю мешанину безделушек на лотке разносчика. Жители соревновались друг с другом в стремлении украсить дома позатейливей. В ход шло всё – непонятные предметы причудливой формы, старые провода, обломки механизмов. Зажиточные горожане прикрепляли к фасадам куски пласта – вне пределов досягаемости, понятно.
Все до единого мастера Тэраса – да и не только Тэраса – спали и видели, как бы открыть секрет изготовления пласта, удивительного материала, одновременно твердого и легкого. А пока куски пласта разрезали на равные части, достаточно маленькие, чтобы их удобно было носить в кошеле.
По-настоящему крупные куски уже давно никому не попадались. Искатели – люди, посвятившие себя исследованию Хранилищ – изредка приносили их в город, но обычно их интересовало совсем другое. Кто-то был одержим древним знанием и собирал книги, в которых мало что понимал. Кто-то хотел найти нечто особенное, чего никто никогда не находил. И Хранилища щедро предоставляли такую возможность, хотя порой за нее приходилось дорого платить.
По Тэрасу постоянно ходили слухи об опасных находках. То любопытный мастер пытался разобрать древний механизм и лишался пальцев, а то и глаз. То лекарь смешивал составы по рецептам из книг и травился ими. А один раз горе-исследователь вылетел на улицу с оконной рамой на шее – чудом остался жив.
И всё же интерес к предметам из Хранилищ не угасал. Искатели приходили в Тэрас так часто, что для них даже отвели отдельный квартал с собственным рынком, тавернами и прочим.
Сильван обожал этот рынок, полный удивительных вещей – впрочем, он с детства любил болтаться по городу. В сто раз лучше, чем сидеть дома, где на тебя почти не обращают внимания. Теперь все переменилось, но старые привычки цепки.
Роберт следовал за Сильваном, точно тень, тот увлекался и забывал о докучливом спутнике.
Он шел, с наслаждением вдыхая прохладный осенний воздух и любуясь городом. Яркие дома, чистые улицы, вымощенные плотно подогнанными камнями. Систему водоснабжения и канализации поддерживали в полном порядке, мусорщики каждый день выбрасывали отходы за городские стены, а иногда – под шумок – и в речку, текущую у западной стены.
Сотни, тысячи запахов одновременно атаковали Сильвана. Едкий дымок от сырых дров в кухонной плите. Грубый, плотный запах давно не стиранного войлочного кафтана. Свежий и сладкий аромат выпечки, мягкий запах навоза, острый – маринованного мяса, что жарят на углях с кольцами лука.