– Рехнемся мы сейчас. У нас пятьдесят человек, которые видели взмывшую в космос полутонную тушу и пока никаких идей, как это все адекватно объяснить.
– Я думаю. Заснять они что-нибудь успели?
– Какой там. Зверя ведь лучом подняли – здесь даже лампочки в фонарях сдохли. Так что пока утечек нет.
– Это хорошо… Значит так, найдешь мне одного человека, – Шестой рывком поднялся из кресла и одернул форму, – в течение часа он должен быть здесь. И кинооборудование. Чем больше, тем лучше. А я пока займу народ.
Комбинация правильно подобранной точки опоры и приложенной силы могут дать фантастический эффект. В особенности, если дело берет в свои чуткие руки Комитет по Надзору за Исключительными Гражданами. Не прошло и десяти минут с момента разговора, как в квартире Андрея Петровича Звягинцева в Новосибирске оказались несколько комиссаров и браво доложили сонному кинорежиссеру, что продолжение его картины Левиафан получило финансирование, но на этот раз фильм будет связан с ламантинами. Андрей Петрович поначалу слабо сопротивлялся, однако через несколько мгновений, не без комиссарской помощи, он, по непонятной причине смертельно напуганный, уже собирал вещи и пытался сказать жене, что всегда любил ее. Времени было мало, поэтому прощание вышло смазанным и Андрей Петрович садился на самолет до Вышеключинска с тяжелым сердцем. Но чем только не пожертвуешь во имя возрождения русского авторского кино, ведь так?
Тем временем в зоопарке, комиссар Шестой объявил предварительный отбор на пробы к съемкам нового фильма завершенным и поспешил обрадовать всех присутствующих, что они держались как надо. На вопросы о том, что, дескать, какие еще такие пробы, он укоризненно смотрел из-под форменной фуражки и указывал на незаметно для всех развернутую голограмму, на которой красовался огромный плакат о начале этих самых проб этим утром. Люди успокоились, перестали кричать, и, когда комиссар сначала припугнул законом о несанкционированных митингах, а потом сказал о небольшом вознаграждении в виде банки тушенки высшего сорта для всех присутствующих, вовсе расслабились. На радостях все наперебой начали спрашивать Шестого, как им удалось провернуть такой кино-трюк с ламантином, на что тот уклончиво ответил, мол, современные технологии вкупе с авторским видением дают, порой, ошеломляющие результаты.
За время, проведенное в самолете, Андрей Петрович с перепугу написал сценарий, который, однако, все равно повторял мотивы предыдущих фильмов. За основу была взята случайно совпавшая с реальным положением дел метафора. Согласно ей, бедный, истерзанный акулами творческой цензурой ламантин, улетал из России в глубокий космос, чтобы творить без оглядки на вездесущие духовные скрепы.
Через пятьдесят девять минут с момента разговора Шестого с другим комиссаром, Андрей Петрович Звягинцев стоял по стойке “смирно” в зоопарке и был готов поднимать с колен российский кинематограф.
– Сценарий есть? – недоверчиво спросил Шестой.
– Еще бы! – с вызовом и бесстрашием декабриста ответил Андрей Петрович.
– Тогда вперед, – вздохнул комиссар, – И помните, Родина бдит.
Оставив сглотнувшего ком в горле кинорежиссера на растерзание наспех собранной съемочной группе, комиссар Шестой подозвал помощника и направился к выходу.
– Пойдем, у нас еще до черта работы с личными делами.
Среда была в самом разгаре…
НЕ ДЕЛО О ПРОПАВШИХ
– За окном шел снег и рота красноармейцев, – пробурчал комиссар КНИГа Шестой при виде гордо шествующей в направлении его скромного кабинета процессии, – наверное по поводу вчерашних массовых пропажах людей.
Вид бравых комиссаров во главе с человеком в белом, как биография российского патриарха халате заранее поверг Шестого в уныние. Очень редко выдается случай, когда подобные стремительные процессии заявляются лишь для того, чтобы пожелать хорошего дня. Настолько редко, что никто из ныне живущих не смог бы вспомнить подобного казуса.
– Чем обязан, товарищи? – приветливо начал комиссар, едва дверь в его скромную обитель распахнулась от ласкового удара ногой.
– Поймали незарегистрированный объект. Вам стоит взглянуть на это. Возможно, криминал, – раздражительно бросил человек в халате.
– Ну что же, – усмехнулся Шестой, припомнив один старенький сериал, – тогда… по коням!
В камерах временного содержания Комитета можно было встретить довольно разнообразную межгалактическую фауну, в пору экскурсии водить. Досс и Мэт Рафферы дали бы руку на отсечение, чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на местный бестиарий. Уверен, если вдруг это однажды случится, “Очень странные дела” несомненно разживутся еще парой сезонов. Однако цель визита Шестого в подвальные казематы выделялась даже на фоне здешних обитателей.