– В империю и императора, – хором громко повторили все присутствующие, включая самого Милтона.
Коллинсон толкнул локтем своего товарища, приглашая его в коридор. Милтон объявил сбор через шесть часов для встречи с новой командой, и оба офицера вышли из зала.
– Спасибо, дружище, – хлопнув по плечу Коллинсона, признательно сказал Милтон.
– Это ерунда, Грег, по сравнению с твоим здоровым и крепким сном, – язвительно сказал Коллинсон.
На лице его коллеги было явное удивление.
– Сном?
Коллинсон закрыл дверь и убедился, что их не слышно.
– Да, твоим грёбаным треклятым сном, из-за которого ты опаздываешь на эти сраные сборы с нашим Уорреном и его племяшкой! А теперь из-за таких придурков, как ты, мне нужно идти и драить снаружи стены этого прекрасного здания, – лицо Коллинсона покраснело от ярости, но он подавил в себе желание распыляться дальше. – Пока ты будешь опаздывать на эти летучки, меня из-за вас будут всё время привлекать на общественные работы! – сказал Лайнел.
Тот посмотрел на него таким взглядом, как учитель смотрит на ученика, который забыл самую важную строчку в гимне империи.
– Ты это серьёзно, Лайнел? Ты действительно думаешь, что Хряк и этот дебил придираются к тебе только из-за того, что другие делают что-то не так? – Грег улыбнулся. – Да у тебя даже людей нет в подчинении, поэтому спрашивать с тебя за других никто никогда не будет.
Он был прав, и офицер это понимал. Устойчивая неприязнь к нему со стороны руководства была на каком-то генетическом уровне. Причина была неочевидной, но факт был известен всем.
Милтон положил руку на плечо офицера:
– Дружище, все знают, что Хряк и его племяша – ещё те два урода, но к тебе они явно неравнодушны. Поэтому с нами или без нас, но что-то мне подсказывает, что нести долг перед обществом ты сегодня всё равно бы отправился.
– Да, так или не так, мне нужно отработать несколько часов перед встречей с моей командой, поэтому я и пришёл, – сказал Коллинсон.
Глаза Милтона блеснули.
– Ах да, нашему юнцу сегодня дали настоящую команду! Вот видишь, значит, не всё так уж и плохо, и скоро ты станешь полноценным командиром копателей! Я так и знал, что когда-нибудь этот день настанет – мы даже с Ронни пари заключили. Он говорил, что тебе никогда не дадут команду, что так и будут издеваться дальше. А нет, теперь пачку сахара должен будет!
Коллинсон стал мрачнее цейронской тучи, которая выплёвывает кислотный дождь.
– Ладно, посмотрим, что там будет дальше. Ты мне нужен, чтобы отпереть эту дверь в подсобку – я один не справлюсь.
Милтон посмотрел на него с удивлением.
– Так давай я позову своих ребят, чтобы они открыли тебе дверь в подсобку. Зачем тебе этим заниматься?
Коллинсон глубоко вздохнул.
– Во-первых, не мне, а нам, а во-вторых, я бы не очень хотел, чтобы твои копатели видели, как офицеры собираются на очистительные работы из-за нарушения дисциплины.
– Мне, кстати, разрешили сегодня не убирать, – вспомнил Милтон. – Уоррен сказал, чтобы я сконцентрировал внимание на изучении досье новых копателей, – поймав сверлящий взгляд Коллинсона, он понял, что этот комментарий был явно лишним.
– Ладно, пойдём уже. Жду не дождусь, когда буду наслаждаться этими прекрасными пейзажами снаружи, – устало сказал Коллинсон, и офицеры направились в сторону складских помещений.
Сняв крышку с помощью шуруповёрта, Лайнел нащупал рычаг, что находился в стене возле двери. Офицер попытался провернуть его, но дверь не поддавалась.
– Как будто заклинило дверной механизм, – сказал он. – Ты не помнишь, кто последний пользовался этой подсобкой?
– Кроме тебя, ей вообще никто не пользуется, – спокойно сказал Милтон. – Извини, но только ты получаешь эти интересные задания в последнее время. Раньше я сюда частенько заглядывал, но с твоим появлением походы сюда сошли на нет.
Коллинсон проигнорировал его слова.
– На счет три – ты тянешь на себя эту треклятую дверь, понял?
Милтон вцепился руками за рукоятку двери. Он был немного крупнее Лайнела и шире в плечах, но что-то подсказывало офицеру, что даже вдвоём им придётся приложить немало усилий, чтобы попасть внутрь.
– Тебя понял, Лайнел, я готов.
– Раз, два, три, – Коллинсон что есть силы дёрнул рычаг внутри стены.
Милтон одновременно потянул на себя ручку двери. Раздался щелчок внутри древнего механизма, и дверь открылась.
– Фух… Если бы я знал, что будет так сложно, то всё-таки позвал бы своих ребят, и они вмиг бы открыли, – сказал с укором Милтон.
– Да, а потом смотрели бы в окошко, как их командир драит стены в профилактических целях за свою лень и любовь ко сну, – отметил офицер.
– Так я же не буду этого делать – мне же разрешили… я же говорил, что Уоррен…
– Да, да, я помню, – перебил Коллинсон. Он указал на замок. – Видимо, кто-то очень сильно хлопнул этой прекрасной дверью и сбил механизм.
– Это же с какой такой силой нужно было хлопнуть?! – удивлённо спросил Милтон.
Коллинсон лишь пожал плечами и вошёл в подсобку. Включив свет, он увидел некоторые эргономические изменения. Вместо шкафов с костюмами для выхода наружу стояли пять одноместных железных коек. На них были древние, отжившие свой век, прохудившиеся матрасы, на которых когда-то спали первые рабочие колонии. Возле них стояли самодельные неровные деревянные тумбочки. Над двумя из них, что находились у стены, висел огромный, местами пожелтевший транспарант, на котором неровным почерком красными буквами было написано «Добро пожаловать!».
На самой ближней кровати, которая располагалась у входа, лежал костюм, на котором была бумажка с запиской: «Для нашей принцессы».
– Какого хрена?! – не успел произнести Лайнел, как из динамиков в стене снова услышал приятный голос начальника колонии:
– Ты слишком долго прихорашиваешься, неженка, руки в ноги и бегом за дело! А ты, Милтон, сейчас составишь ему компанию, если шатаешься без дела!
– Сэр, никак нет, сэр, – выпалил Милтон, – я помогал офицеру Коллинсону открыть дверь в подсобное помещение.
– Номер 166, немедленно покинуть складское помещение и оставить офицера с номером 218!
– Да, сэр! – выпалил Милтон, посмотрев на Лайнела.
Он развернулся и вылетел из подсобки. Офицер отметил про себя, что микрофон в подсобке работал, раз их услышал Хряк.
– Ну ты посмотри на него, – вместе с шипением вылетело из единственного динамика в бетонной стене, – ничего не может сделать сам.
– Сэр, здесь нет моего рабочего костюма, – раздражённо ответил офицер, скомкав оставленное ему послание.
– Да это удивительное проявление проницательности, – язвительно сказал Уоррен. – Мы отдали тебе самый лучший рабочий костюм, так как предыдущий пришёл в полную негодность из-за твоего безалаберного отношения к партийным вещам, – последние слова практически полностью поглотил шипящий звук.
– Сэр, этот костюм на два размера больше моего, – офицер чувствовал, как гнев наполняет его изнутри. – Я боюсь, что согласно рабочей инструкции мне запрещено надевать его для проведения очистительных работ.
– Ты давай там не умничай, принцесса, это ни на что не влияет. Мы не виноваты, что приходится иметь дело со щупленькими лилипутами вроде тебя. Аппарат для очистки находится в тумбе возле твоей койки с костюмом.
– Возле моей койки? – ошеломлённо спросил Коллинсон.
– Да, именно так! Теперь ты будешь нести службу в этом помещении со своей командой, – спокойно сказал Уоррен. – Ты, как офицер, должен будешь приглядывать за профессионалами, щедро доверенными тебе партией.
– А почему у этих профессионалов социальный статус 3-го уровня? – уже не скрывая возмущения в голосе, спросил Лайнел. – Этот статус дают преступникам!
– Отставить, Коллинсон! – взорвался начальник колонии. – Это люди, вставшие на путь исправления, которые жаждут искупить свои грехи перед обществом и сделать что-то полезное на благо нашей империи! Тебе бы следовало поучиться у них этому великолепному стремлению, а не осуждать!