Как-то мы пришли с мужем в Сухуми в гости к местной гадалке. Она сварила кофе и принесла нам красивые синие чашечки с рисунком звездного неба. Очень символично. Пока я рассматривала это фарфоровое чудо, ко мне на плечо сел попугай. Небольшой, размером с ладонь, пестрый и нахальный. Он начал теребить меня за ухо, пытаясь извлечь сережку. Добыча оказалась ему не по зубам, точнее не по клюву)) Видя, что я не сопротивляюсь и не гоню его, попугай спокойно перебрался мне на запястье.
Как позже оказалось, этот красавчик был еще и разговорчивым. Пока мы пили кофе, он все время что-то бормотал, а потом отчетливо сказал: «Р-р-р-епутация!» Наверняка много раз слышал это слово и научился его произносить. Женщина вошла в комнату как раз в этот момент и улыбнулась:
– Хорошее предсказание вам Гоша сделал. Будет много уважения, доверия и достойная репутация.
Потом она взяла мою чашку и говорила, говорила… Конечно, я ничего из этого не помню, лишь ощущение признательности и бесконечной радости. И попугаю тоже большое спасибо!
Этот небольшой момент в моей жизни стал особенным, потому что снял фокус с себя и развернул вовне. Именно тогда я по-настоящему задумалась, чем могу быть полезна людям и как создать хорошую репутацию. Такую, какая была у моей любимой бабушки Шуры. Чтобы получать радость от работы и при этом делать людей вокруг себя счастливыми.
Закаленная солнцем
Рядом с моим сердцем поселилось маленькое счастье. Я ждала ребенка. Не было никаких серьезных обследований, но я знала – это мой сыночек. Тот самый, которого я обещала маме, добрый, ласковый и похожий на моего брата. И не просто похожий, а его душа. Я просто знала это и с нетерпением ждала его возвращения.
Как-то неожиданно для моего сознания в реальность ворвалась война. Она словно приглушила краски счастья и расставила свои приоритеты. Я не понимала, кому и зачем нужна была эта битва. Кто и зачем умудрился поссорить таких доброжелательных и гостеприимных людей? Ведь смешанные семьи и их дети теперь обречены на страдания. Муж-грузин должен поднять руку на жену-абхазку? А что делать их детям? Это страшно! Это совсем не о любви… Тогда, в далеком 1992 году, я вела дневник и каждый день записывала события. Сейчас он мне очень пригодился. Кто бы знал…
Из дневника:
«Сегодня 15 августа, пишу в 18.30. Вторые сутки идут военные действия. С самого утра в районах слышны выстрелы, взорвано два моста, люди остались без природного газа, без воды и света, а значит, и без хлеба. Работу пекарни стараются восстановить общими усилиями. Из окна шестого этажа я вижу, как к зданию пекарни привозят воду на машинах, даже на велосипедах. Электричества нет, поэтому подключают какие-то приборы. Отовсюду везут дрова».
На следующий день мне нужно было сходить за хлебом в пекарню. Все магазины были уже закрыты. Переваливаясь как колобок, я тяжело опустилась на первый этаж. Духота, жара в 38 градусов и лишний вес сделали свое дело. Если бы не срок беременности, это была бы легкая задача, но в тот момент мне очень хотелось прокатиться на лифте. Я миновала соседний дом, стройку и остановилась возле автобусной остановки. До сих пор не понимаю, что меня удерживало в тот момент. Дорога была пустая, машин не было. Мне оставалось перейти на ту сторону улицы, пройти до второй остановки, обогнуть ее – и вот пекарня.
Я медлила. На остановке с противоположной стороны дороги стояла женщина с двумя детьми. Девочка лет пяти держала маму за юбку и все время дергала. Годовалый малыш капризничал, плакал и извивался. Он явно не хотел сидеть на руках у мамы. Неожиданно из-за моей спины, толкнув меня плечом, почти что выпрыгнул паренек лет пятнадцати. Он перешел дорогу и направился к остановке. Там он что-то бросил в мусорный бак и мгновенно исчез. Я все еще стояла и щурилась от обжигающего солнца. «Нужно было взять очки», – подумала я, и вдруг… раздался оглушающий грохот. Взрыв. На месте остановки, где стояла женщина с детьми, осталась лишь большая воронка. Часть здания пекарни тоже была разрушена. Вместе с дымом в воздухе повисла тишина.
Я бежала домой, а по всему телу струился пот. На висках бешено пульсировали вены. Подъезд, дверь, я дома. Ноги перестали слушаться и словно налились свинцом. Опустившись на ступеньку, я смотрела в одну точку. Сознание отказывалось верить в происходящее. Потом были слезы и истерика. Я отчаянно била кулаками в стену и кричала: «За что? Там же дети? Варвары! Убийцы!»
Что меня тогда остановило? Что спасло? Интуиция, гематитовый браслет или ангел за плечами? Сегодня я осознаю, что живу для выполнения своей важной миссии на Земле. Я выжила и верю, что у каждого из нас здесь свои задачи.
Был еще один очень важный вещий сон. На этот раз я четко увидела, как самолет в небе сделал петлю и нарисовал цифру семь. Я спросила, что это значит, и увидела брата, но уже взрослого, как перед отъездом в армию. Его глаза были очень грустными. Он сказал короткую фразу: «Спаси меня… пожалуйста», и я все поняла. У меня есть только семь попыток спасти его душу, спасти себя и своего сына под сердцем. Одна черта смерти была пройдена, у пекарни я не погибла.
Из дневника:
«Грузия и Абхазия сохраняли договоренность о неприменении оружия до 14 августа. Договор нарушила грузинская сторона под предлогом освобождения заложников. Среди которых якобы находился министр внутренних дел Грузии. На самом деле заложников в Абхазии никогда не было. Мой муж был там, вблизи границы в районе аэропорта, живым свидетелем этого. Вероломное нападение было спланировано давно и тщательно. Боевые силы грузинской стороны составляют наемные убийцы и амнистированные из тюрем головорезы. Это убийцы, которым дали оружие и наркотики, разрешили грабить и убивать взамен на свободу. Я видела их в лицо. Ни один здравомыслящий мирный грузин не взял в руки оружия. Низкий вам поклон и благодарность, братья!»
Я всегда писала стихи, и война не стала исключением. За неделю до этих событий осведомленные люди увозили из Сухуми детей и стариков, по возможности имущество. Когда не стало работы и средств к существованию и люди уже подъели свои запасы, начались грабежи. Первыми опустошили все продуктовые магазины и склады. Дальше разворовывали близлежащие огороды и сады. На железнодорожных путях вскрывали вагоны, стоявшие с продовольствием. Передо мной снова стояли картинки, которые я видела еще в мирное время, но только теперь наяву. Начались грабежи и погромы других магазинов с разными товарами, мародерство.
В той голодной панике люди как будто теряли человеческий облик и зверели. Муж с родителями тоже ходили на добычу еды. Они не грабили магазины, а делали вылазки в ближние села с мандариновыми рощами и яблоневыми садами. Дома был мешок сахара. Так что у нас намечалось изысканное меню: салат фруктовый, варенье из мандаринов и яблок, компоты и сиропы. Короче, «сладкая жизнь».
И все бы ничего, но в одно утро мы проснулись от сильного грохота. Как потом выяснилось, два последних этажа, восьмой и девятый, разбомбили с вертолетов. Остался наш шестой и седьмой. Мне стало очень страшно, не за себя, за сына. Ведь это была вторая черта смерти. Если до этого мы не собирались уезжать и верили, что скоро все закончится, то эта ситуация заставила нас передумать. Встал вопрос, как уехать. Дороги к России были уже перекрыты, аэропорт захвачен, морской порт находился под защитой российских войск, но до него еще нужно было добраться из нашего Нового района.
Из дневника:
«Неготовность Абхазии к военным действиям только подтверждает ее мирные цели и намерения. Первые пули достались молодым новобранцам. Утром 14 августа их уазик двигался к границе. В районе Гали их встретили пять танков и группа противника. Командир не хотел вступать в сражение. Он бросил оружие и попытался вступить в переговоры. «Не стреляйте. Здесь дети! Они просто молодые ребята». Всю машину просто расстреляли.