— Мм-хм, — промычала она в трубку, хватая сумочку, хлопая и запирая дверцу машины.
Запоздало она осознала слова матери: у сестры жениха аллергия на имбирь.
— Лили? Что такое?
Тут Лили поняла, что тихонечко издает какие-то невразумительные звуки.
— Ты упомянула про имбирь, — сказала она, — по-моему, я кое-что вспомнила. Вчера я видела Джинджер [1]Харрис.
У матушки вырвалось одно из тех очень свойственных китайцам восклицаний, похожее на краткое эх! Явный признак тревоги. Обычно произношение Джулии Ю было ничуть не менее калифорнийским, чем у «Бич Бойз».
— Джинджер Харрис? С чего это тебе захотелось с ней встречаться? Да что же происходит?
— Я не хотела с ней встречаться, а просто встретилась. Во время расследования. Ты знаешь что-нибудь о Харрисах, куда они переехали?
— У тебя нездоровое любопытство. Я думала, все это в прошлом.
— Так и есть. — Не считая кошмаров, которые порой снились. — Мама, это нужно для работы.
— Не знаю, куда они переехали. Не помню. Наверное, можно узнать у Доррис Битон. — Это предложение из миссис Ю явно вытащили клещами. — Думаю, она поддерживает с ними связь.
— Если ты узнаешь, буду тебе очень признательна. — Лили вызвала лифт.
— Никак не могу понять, зачем тебе знать о Харрисах.
— Пока не могу сказать точно. Работа полицейских была бы значительно легче, если бы мы знали наперед, что важнее всего: сработала ли интуиция, или же просто прошлое навалилось на плечи? Спасибо тебе за предложение связаться с миссис Битон. Знаю, тебе это непросто.
— Дело не в моих чувствах. Я за тебя беспокоюсь.
— Я знаю. Со мной все хорошо. — На самом деле Лили всегда казалось, что дело касалось матери ничуть не меньше, чем ее самой. Из того давнего события протянулось столько нитей, и, несмотря на все усилия оборвать их, обрезать или попытаться распутать, узлы остались все равно. — Пришел лифт. Мне пора.
Джулия еще раз напомнила заглянуть в ежедневник, и попрощалась, Лили убрала мобильник в карман сумки и вошла в маленькую металлическую кабинку.
Она с облегчением снова задумалась о деле, фактах и предположениях. Нитях. Их-то как раз было предостаточно — целый спутанный клубок, фактов же куда меньше. Лили собрала уйму показаний, но правда в них переплеталась с вымыслом, в них сквозили всевозможные отмазки, недомолвки и просто ошибки.
Решающее значение будет иметь время смерти. Скоро лаборатория подготовит заключение. Вряд ли они скажут что-то новое, но, по крайней мере, подтвердят, что убийца — оборотень.
Наука зиждется на законах, которые неукоснительно соблюдает природа. Находящаяся на уровне моря вода непременно кипит при ста градусах Цельсия вне зависимости от того, кто ее кипятит. Если в нужных пропорциях смешать азотнокислый калий, серу и уголь, в результате непременно получится порох, а не золотая пыль или питьевая сода.
Но магия непредсказуема. Это нечто особенное. Клетки и жидкости организма оборотней — от природы существ волшебных — при анализе каждый раз ведут себя по-разному. Магические следы, конечно, определить, можно, но результаты исследований непременно окажутся невразумительными.
На первом этаже лифт со скрипом остановился, вошли двое. Лили взглянула на часы. Лучше бы она поднялась по лестнице.
Если парковка была кишками бегемота, то лифты — системой кровообращения. И у организма частенько случались удары по причине недостаточности кровообращения: лифты были медлительные и хилые. Наконец допотопный лифт доставил Лили на третий этаж. Она еще раз сверилась с часами и толкнула дверь в «убойный» отдел.