– Ладно, сейчас позвоню, брат вынесет. Убери руки! Сказал же, не убегу!
Таксист отпустил ворот Степановой рубашки.
Степа перевел дух и достал телефон.
– Алло! Гриша! Да, я уже приехал! – крикнул он в трубку, – У тебя деньги есть? Выйди, заплати таксисту. Пятихатку! А то у меня только баксы, я завтра поменяю, отдам.
Калитка открылась и высокий, чуть сутулый мужчина, немного за сорок, вышел, сжимая в руках купюру.
– Гриша! Брат! – бросился ему на шею Степан, – Как я соскучился! А таксисты у вас совсем обнаглели. Дерут три шкуры с честных граждан.
Григорий обнял блудного брата, крепко прижимая его к груди.
– Степка! Братишка! – Григорий отошел на шаг назад, оглядывая его с ног до головы
Таксист покашлял. Григорий спохватился и отдал деньги.
– Совсем, говорю, ваши таксисты обнаглели! Дерут три цены!
– Да, нет, братишка! – улыбнулся Григорий, – Я сам таксую, все расценки знаю. Поверь, он еще по-божески взял. Я бы меньше, чем за шестьсот не поехал.
Таксист уехал, посигналив на прощание.
– Пошли домой, Степа, – Григорий обнял брата за плечи и повел его по дорожке, ведущей к калитке. Младшенький увидел наследство. За забором из красного кирпича возвышался двухэтажный красавец с черепичной крышей, и балкончиком на втором этаже.
4
За этот дом можно было получить деньги, которые с лихвой покроют все его долги и кредиты. Еще и останется.
А если эту сумму на кон поставить…. Эх!
Степан потряс головой, отгоняя шальные мысли. Какой кон? Долг отдавать нужно, неделя сроку осталась.
Надо спешить! Ага, стоп! Куда спешить? Если дом на двоих, и делить его придется на двоих. Как же быть?
В голове Степана созревал коварный план.
– Вот, братишка, наши хоромы! – донесся голос Григория, – Царство небесное тетке, такой дворец оставила. Тут не то, что двоим, десятерым жить можно и то не тесно будет.
Григорий, перебрался в дом три дня назад, и теперь вел себя как хозяин, показывая брату комнаты. Он как ребенок радовался высоким, зеркальным потолкам, широким окнам – витринам, сделанной под старину мебели.
– Здесь одних сортиров – целых три, и во дворе два! – кричал Григорий, обнимая младшего брата.
– Гриш, – перебил его Степан, – а у тебя выпить нет ничего?
Григорий всплеснул руками.
– Что же я тебя баснями кормлю? – причитал он, – Ты же голодный! Пошли, сейчас я соображу чего-нибудь.
Он поволок Степана по лабиринтам коридоров.
На кухне, размером с небольшой актовый зал, он усадил брата за стол с мраморной столешницей и выставил блюда из привычного холостяцкого рациона: банка маринованных грибов, сало, нарезанное крупными ломтями, крупно нарезанный хлеб, горчица.
– Пельмени на ужин сварим, – объявил Григорий, водружая на стол литровую бутылку с мутноватой жидкостью.
– Что это? – брезгливо спросил Степан, кивая на бутылку.