С семи лет я вместе с мамой и бабушкой и другими детьми выходила в поле работать: рожь, пшеницу собирали (колоски), а мама косила. Из собранных колосков делали снопы, связывали их такими поясками из травы – их бабушка делала. Потом эти снопы молотили. И мы, дети, тоже молотили, только цепы у нас были небольшие – у меня, например, был на три цепа (это три такие цепи к основанию прикреплённые). Льняные снопы катали вальками, семена и высыпались. Потом эти снопы на неделю в поле выносили – расстилали, потом мяли, трепали. После бабушка пряла нитки, а мама ткала из них полотно. Полотно стлали на траву – отбеливать. И вот из этого полотна нам всю одежду и шили. Много работали.
В школу я ходила мало – два года, а всего было четыре класса. Школа была у нас в деревне, учителя свои, местные. В деревне я жила до пятнадцати лет, а после уехала. Два года жила в городе Вичуга Ивановской области у старшего брата, нянчила его детей.
В 1934 году я переехала в Москву к сестре двоюродной. Так как образования у меня не было, стала домработницей у балерины Большого театра – сидела с её маленьким сыном.
Иногда гуляла по Москве, в парке, каталась на чёртовом колесе, любила в театр ходить. Но это было нечасто. В основном работала.
В 1938 году соседка устроила меня на производство диафильмов в киностудию в Лужниках, там я и проработала два года. Жизни лёгкой не видела.
Началась война – нас сократили, всех рабочих. Тогда я устроилась на завод «Искра», на котором и проработала целых тридцать три года. Это возле станции метро «Тульская» теперь. Во время войны завод выпускал снаряды для «Катюши». Работали по двенадцать часов. Паёк был хороший – семьсот граммов хлеба, но всё равно не хватало, холодно, голодно. Ходили по Павелецкой дороге – менять продукты, что у кого было, на хлеб, на картошку.
Война закончилась 9 мая. Мы работаем, вдруг заходит наш бригадир и кричит: «Бросайте работу, война кончилась!» Все бросились обниматься, плачут и смеются. После войны на заводе делали детали разные: болты, гайки. Мы всё это вытачивали. Руки постоянно были чёрные. А уже 15 мая нас отправили на станцию Бологое валить лес. На шесть месяцев. Тяжёлая была работа.
Вернулась домой с лесозаготовок – жить негде, опять к сестре. Комната маленькая, восемь квадратных метров на 6 человек. Тесно.
Потом уже мне дали свою комнату в общежитии на Серпуховской площади, двадцать два года там прожила. В 1970 году получила свою квартиру в новостройке. Дали к 100-летию Ленина. Так и живу тут до сих пор. Соседей уже много поменялось. Всё, что в этой квартире, покупала сама, денежки на всё откладывала, их всегда не хватало. Я подрабатывала шитьём и вязанием – я умела это делать. Денег было мало, а хотелось и поесть, и одеться. Так что подрабатывала. В долг не брала никогда. Иногда я ездила в другие города, путешествовала. Всё больше к родным в гости – на Урал, в Таллин.
Жизнь была непростая, много работы, тяжело. Очень переживала, когда обесценились все накопления. Я сорок лет по копеечке собирала, в один миг всё сгорело. Очень обидно.
Особо знакомых у меня нет, подруг тоже. Живу сама. Телевизор люблю смотреть, в окно смотрю, если не спится. Глаза видят плохо, слышу тоже не очень хорошо. Так что по телевизору чаще всего звук выключаю и просто картинку смотрю.
Помогает мне племянница. Раньше я им помогала – племянницам и сестре, теперь они мне. На фотографии своих подруг и родных иногда смотрю. Узнаю! Сейчас только бы и жить. Но жизнь прошла.
Из воспоминаний моей бабушки. О брате-актёре и визите в «дом под юбкой»
Одно из самых сильных моих воспоминаний – даже не детских, а уже, скорее, подросткового возраста – это первый раз, когда я поднималась на лифте. Мне тогда было лет 13—14 (а родилась я в 1936 году), и до этого я вообще не бывала в многоэтажных домах. Наша семья жила на улице Авиамоторной, и в то время она была застроена деревянными одно- и двухэтажными домами. И когда я смотрела в окна, особенно будучи ещё ребенком, то видела обычно только ноги прохожих – туда-сюда, туда-сюда, ботинки, калоши и другая обувь.
Нужно рассказать немного об истории нашей семьи. У моего отца, Сергея Николаевича, была старшая сестра Анна, а у неё сын – известный актёр Александр Михайлов, заслуженный артист РСФСР, мой двоюродный брат. Наши семьи время от времени встречались и общались, мы старались не терять связи. Саша окончил Школу-студию МХАТ, после чего работал в Центральном детском театре, где играл главные роли. Помимо меня, у него было несколько двоюродных братьев, и он приглашал всех нас к себе на спектакли – мы смотрели, например, спектакль «Дубровский», где он солировал. В дальнейшем Саша служил уже в МХАТе. Ещё он снимался в кино (фильмы «Два капитана», «Испытание верности», «Повесть о настоящем человеке», «Гроза над Белой», где он воплотил образ Фрунзе, и т. д.), его партнёрами были Марина Ладынина, Нина Гребешкова, Изольда Извицкая, Станислав Чекан, Сергей Ромоданов и другие.
Саша женился на Наталье, дочери знаменитого советского художника Василия Ефанова, и позвал нас к себе в гости. Семья художника проживала на улице Горького (ныне – улица Тверская), в доме №17 – здесь жили также и другие заслуженные деятели искусств и члены правительства, а в народе это здание прозвали «дом под юбкой». Дело в том, что на башне дома какое-то время находилась большая статуя балерины, с развевающейся юбкой и серпом и молотом в руке. Говорили, что квартиру в «доме под юбкой» Ефанову выдали за вклад в развитие советской живописи – он рисовал в том числе первых лиц государства.