В таком случае возникает психотравма, и справиться с ней гораздо сложнее, чем просто со стрессом.
Еще Фрейд говорил, что личность не осознает, что пережила психотравму, глубокие переживания остаются в глубине подсознания, и далее с ними необходимо работать на профессиональном уровне.
Многие обращаются за помощью к психологу, хотя обращаться с психотравмой следует к психотерапевту. Психолог лечит словом, психотерапевт – словом и таблеткой, а психиатр – лечит только медикаментозно.
У психотравмы существует три критерия:
Неожиданность
Сильный аффект
Неразделенность
Если эти три критерия совпадают, мы говорим уже не о стрессе, мы говорим о психотравме.
Пожалуй, психотравма хотя бы раз в жизни была у каждого, один с ней живет и хорошо себя чувствует, другой понимает, что что-то с ним не так, и обращается за помощью.
И вот тут главная беда и неправильная модель лечения – человек идет к психологу, его заставляют возвращаться к психотравмирующим событиям, вспоминать, тыкают носом и возвращают к плохому состоянию.
Существует мнение, что психолог – это недоученный психотерапевт, это не плохо и не хорошо, но при психотравме психологи помочь нам не могут. Подробнее о методах лечения, которые они применяют, мы поговорим позже.
У человека есть всего три модели поведения, когда он испытывает сильный страх, и мы о них говорили. Замирать, убегать от страха или идти ему навстречу.
У психологов существует техника «экспозиция». Психотерапевты или психиатры говорят о том, что при наличии психотравмы применять эту технику нельзя категорически.
Человеку, у которого клаустрофобия и боязнь находиться в лифте, некоторые психологи советуют пойти навстречу своему страху и зайти в лифт.
Человеку, боящемуся шумных мест скопления людей или поездок в метро, они советуют преодолеть свой страх, спуститься в метро или оказаться в толпе, и пережить еще раз свои болезненные ощущения.
Человеку, боящемуся посторонних людей и общения с незнакомцами, они советуют во время киносеанса встать перед большим экраном, поздороваться со зрителями и поочередно пожать руку каждому сидящему в первом ряду человеку.
Если человек обращается к такому специалисту и слушает его советы, закончиться все это может крайне печально.
К испытываемому сильному страху подключаются еще и физиологические ощущения – скачет давление, начинается тахикардия, немеют руки и ноги.
Опыт оказывается слишком мучительным, но клиент, доверяющий психологу и уверенный в его методах лечения, обычно убежден в том, что ему было плохо, но сегодня он смог выжить, значит, сможет выжить и в следующий раз.
Если психолог советует подобные методы избавления от страхов, он должен сопровождать клиента и держать его за руку, вместе с ним пережить страх нахождения в лифте, встречу с пауками, мышами и тараканами.
Любой специалист должен нести ответственность за свои рекомендации, особенно, если человек пошел навстречу своему страху, а в результате оказался нуждающимся в срочной медицинской помощи.
Сколько ни толкай человека навстречу его страху, триггер травмирующего события так и остается в подсознании.
Стратегия избегания ситуаций, вызывающих страх, тоже не дает никакого эффекта. Обе эти стратегии могут дать только временное и мнимое облегчение.
Люди на подсознательном уровне часто самостоятельно используют стратегию избегания или отстранения. Так, вместо того, чтобы решать беспокоящую их проблему, листают бесконечную ленту или постят картинки в ленте социальных сетей, читают тревожные новости, стараются переключить внимание и занять свою голову другими мыслями.
Это также путь, ведущий в никуда. Тревога снижается, пока занята голова, или пока человека держат за руку.
Все дело в том, что, если человек не учится справляться самостоятельно, а ищет поддержку и сильную руку вовне, он никогда и не научится. Как только руку отпустят – все страхи вернутся вновь.
Психотерапевты и психиатры выступают против использования таких методов, они говорят о том, что человек только с помощью специалиста должен разобраться в причинах страха. Самое главное – найти причину, истоки.
Какой фактор вызвал психотравму – экзогенный фактор, находящийся во внешнем мире, или эндогенный, причина которого находится внутри. И, конечно, хорошие психотерапевты и психиатры против переключения внимания и снижения напряжения с помощью нездоровых методов.
Еще одна причина страхов, мешающая жить счастливо и плодотворно, – прокрастинация. Это еще один заумный термин, выдуманный психологами, а также их способ наживы на клиенте.
Если человек не приступает к тому, что должен сделать, а стремится отложить на потом, причина все та же – страхи, вызванные пережитой психотравмой. А вовсе не лень.
Если предложить человеку выбор – делать то, что он знает и умеет, или начать что-то новое, он с большой долей вероятности выберет хорошо знакомое старое, займется тем, что хорошо умеет.
Он будет избегать как напряжения, связанного с выбором, так и напряжения, связанного с новым видом деятельности.
В момент оценки ситуации наш мозг определяет риски и склоняется к виду деятельности, в котором меньше рисков.
Мой мозг, как я вам рассказывала на своем примере, иногда предпочитает сосредоточиться на обиде, чем напрячься и начать проделывать длительную и трудоемкую мыслительную работу.
Ситуация избегания или ситуация достижения – у человека преобладает лишь одна стратегия из этих двух.
И здоровое мышление – это не бежать от своего страха, а двигаться от боли к удовольствию.
Не прибегать к непосильным задачам с большой долей эмоционального и физиологического напряжения.
Все мы знаем, что, если нужно срочно что-то решить и нужно это именно нам, – мы поднимаемся, бежим и делаем, не думая о страхах и избегании.
Мы не спрашиваем у «Google», что такое прокрастинация, и не ищем ответа в социальных сетях, мы просто знаем, что это нужно сделать, мы сами должны это сделать.
На курсах сценаристов нас учили напрягать свой мозг и искать пять вариантов к каждому поворотному пункту сюжета или сцены, сочинять то, что может казаться совершенно ненормальным, заставлять работать свой мозг на пределе возможностей.
Реакция на стресс или на психотравму зависит также и от типа личности.
Крайне тревожные люди, пережившие в прошлом значимую психотравму, склонны или к перфекционизму, или к излишней мнительности, или к максимализму.
Перфекционисты стараются все сделать на пять с плюсом, чтобы результат был идеален, но на самом деле все перфекционисты – крайне тревожные люди. Давайте вспомним отличников в школе, вспомним, как они переживают из-за каждой оценки.
Мнительные люди используют свои методы снижения тревоги и страхов – например, несколько раз проверяют, закрыли ли они дверь, выключили ли утюг, свет, плиту, могут несколько раз перепроверять, чем занят ребенок, даже если он занят долгое время занимательной игрой.
Максималисты стараются полностью владеть ситуацией и знать и собирать информацию обо всем и обо всех, они считают, что предупрежден – значит, вооружен. Контроль над ситуацией – для них главное, хотя, если бы они обладали здоровым мышлением и не имели негативных установок – им бы не пришлось переживать.
Существует еще один способ избежать тревоги и страхов – ритуалы.
К одним из ритуалов относится молитва, сильно религиозные люди не приступают к делу, не испросив предварительно согласия у Бога.
Нерелигиозные люди – придумывают свои ритуалы. Посмотреть в зеркало перед выходом, не возвращаться, если что-то забыл, посидеть перед дорогой – у каждого свои наработанные методы, многие из них нам услужливо подсказывает генетическая память, советы старшего поколения.