Люси поставила перед всеми по чашке кофе и подала овсяное печенье.
– Давно вы работаете в этой фирме? – уточнила я.
– Около пяти лет.
– Хорошо. Скажите, камера при входе в ваш дом, рабочая? – продолжил Брайн.
– Нет. Я купил её давно, но все руки не доходят подключить.
– Это я не настояла на камере. Всё говорила Рону, что у нас тихий район, зачем нам нужна камера, – вмешалась Люси, которая не находила себе места и теперь тупо смотрела в окно, с любопытством наблюдая за происходящим на улице.
– Рон, а вы с Максом были близкими друзьями? Может быть, он что-то рассказывал вам? Делился сокровенным? Понимаете, даже если у вас есть какой-то секрет, который знаете только вы, сейчас пришло время его раскрыть.
Рон на секунду замешкался и быстро взглянул в сторону, где стояла Люси.
– Да нет… Нет…Ничего такого. Макс с Элизой были обычной молодой семейной парой. Извините, детективы, не могу ничего подозрительного припомнить.
– А вы? Давно женаты? – с любопытством спросила я.
Кажется, Люси это не очень понравилось. Она резко развернулась, и на её лице появилось злость.
– Уже около десяти лет! – сухо отрезала она, не давая ответить мужу.
– Рон, где вы были вчера с восьми вечера до утра? – спросил Брайн.
Глаза парня быстро забегали.
– Я подозреваемый? – возмутился Рон.
– Нет. Стандартная процедура опроса.
– На работе был! Как и сказал. Смена начинается в шесть вечера и заканчивается в шесть утра.
– Нам потребуются координаты вашей фирмы, чтобы проверить ваше алиби.
Рон, продиктовал адрес фирмы. Брайн записал себе в блокнот.
– Люси? – обратилась я к спине женщины, которая по-прежнему стояла, отвернувшись.
– Я была дома, детектив Берч. Но ничего подозрительного не видела. Я занималась стиркой, потом готовила и на улицу весь день не выходила. В одиннадцать часов вечера я легла спать и проспала до утра, пока не пришёл Рон.
– Рон, постарайтесь вспомнить. Когда вы приехали, заметили, может быть, незнакомую машину? Подозрительные движения возле дома? Например, горел свет? – настаивал Брайн.
Рон задумался на минуту, пытаясь воссоздать в памяти, что он видел, потом резко отрицательно помотал головой.
– Простите, детективы, мне очень жаль! Но ничего необычного, чтобы врезалось в память или показалось подозрительным, припомнить не могу. Я был уставшим, даже если что-то и было, я просто с ног валился и не обратил бы на это внимание.
Я посмотрела на Брайна и подала знак, что пора закругляться.
– Спасибо, что поделились информацией. Что-то вспомните, вот данные и контакты для связи, – Брайн положил перед ними на стол визитку.
Люси поспешила нас выпроводить.
– Пожалуйста, постарайтесь, найдите тех, кто это сделал! Теперь весь район будет жить в страхе, пока убийца будет на воле!
– Мы сделаем всё, что в наших силах, Люси. Всего хорошего.
Вырвавшись, наконец-то на воздух, мы поспешили вернуться к дому Эвансов. Толпа людей немного рассосалась. Патрульные продолжали стучать в двери домов и вести опрос. Камеры репортеров снимали всё, что могли. Трупы в закрытых тёмных мешках начали выносить из дома и аккуратно грузить в машину.
Мы остановились возле моей машины.
– Что скажешь о семье Треволл? – сложив руки на груди и облокотившись на капот машины, спросила я у Брайна.
Он ослабил галстук и встал рядом.
– Кроме того, что Рон младше Люси лет на десять, а может и того больше ничего подозрительного. Я осмотрел первый этаж, но ничего вызывающего вопросы. Тебя что-то насторожило в них?
– Собственно говоря, нет. На втором этаже висят картины с распятиями и всей сектантской чепухой. Люси глубоко религиозна.
– Это не повод для подозрений, Глория.
– Сейчас все попадают под подозрение, Брайн. Надо пробить Рона. Дай-ка номер его фирмы, сейчас позвоним. Может быть, он и не был ни на какой работе. Ты пока иди, поговори с Джимом. Сосед Макса Эванса, с которым он близко дружил, по словам Люси. Конечно, если удастся застать его дома. Потом позвони Дейву, пусть начинает копать в направлении странных чисел и стихов. И передай, если потребуется, пусть весь свой отдел кинет на это. Капитан Броуди не даст спуску, пока мы не закроем резонансное дело. Я пока достану портативный компьютер и посмотрю, что у нас есть на Эвансов в базе. Было бы неплохо оповестить родных.
– Сама займись этим! Ненавижу сообщать родным о смерти их близких.
Открыв дверцу машины, я взяла нетбук, загрузила в базу данных сначала имя Макса Эванса.
– Так, так, так… Посмотрим, что тут у нас имеется. Приводов нет, пара штрафов за вождение. Из родных только дядя с тётей. Живут в Оклахоме. Так, теперь Элизабет Эванс. Вот же срань! Только не это! Брайн, посмотри, кто у неё отец! – я указала в монитор пальцем на имя.
Брайн взглянул на экран.
– Мать твою! Только этого не хватало для полного веселья. Отец Бен Паркер? Серьёзно? Сам Паркер. Помощник сенатора! Теперь нас будут поджаривать со всех сторон круглые сутки. Черт! Черт! – выругался Брайн, пнув ногой первый попавшийся камень. – Глория, езжай-ка ты сама к семье Бена Паркера прямо сейчас, пока журналисты нас не опередили. И доложи капитану. Я возьму на себя Макса Эванса.
Брайн набрал номер и отошел сообщить трагичную новость родным Макса. Это всегда крайне тяжело делать, хотя входит в наши обязанности. Реакция людей крайне разнообразна. Так или иначе, приходиться оказывать психологическую помощь. Поддерживать, вселять чувство веры в силы полиции, что преступник будет найден. Конечно, мы не волшебники. Дела порой так и лежат в архивах нераскрытыми за отсутствием улик или же просто от недостатка времени.
Я глубоко вдохнула и осмотрелась вокруг. Почти в каждом окне стоял человек и смотрел на происходящее через стекло.
Первым делом я позвонила капитану, и сообщила последние новости, чем он был ошарашен, огорчен и зол одновременно. Написала Гейбу сообщение, что вернусь домой поздно, чтобы он не ждал меня к ужину. Следующий звонок был в контору Рона Треволла, там подтвердили, что всю ночь он был на смене. Значит, смело его вычеркиваем из списка подозреваемых.
Внезапно я почувствовала себя вымотанной. Села в машину и нашла в бардачке таблетку аспирина. Наспех приняла. Какой она была уже по счету за день? Я сбилась. Через несколько минут предстоял нелегкий разговор с довольно известной и публичной семьей Паркеров. Это отнимет дополнительно часть энергии. Общественность будет давить на департамент изо всех сил, а ещё нужно сегодня успеть устроить пресс-конференцию в пять часов. Я вскинула взгляд на часы на панели автомобиля. Два часа дня. Времени в обрез. Придётся как-то выкручиваться и импровизировать на ходу.
Ведя машину, я параллельно надиктовала голосовое сообщение Брайну, чтобы он занялся частичной подготовкой к конференции, как у него появиться свободное время.
Теперь, пока я ехала до пункта назначения, появился кусочек времени, когда я могла погрузиться в размышления и мысли. Я попыталась вспомнить трупы более отчетливо, в деталях. Первое, что приходило в голову, что все три убийства похоже на наказание. Месть. За что? Тут же родилась версия, что Макс Эванс не был безгрешен. Скорее всего, он изменял Элизабет. Девушка, висящая напротив него, не кто иной, как любовница. Тогда картина выстраиваться логично. Надо проверить. Убийца мог заставлять Элизабет смотреть на издевательства над её супругом и любовницей. Пытаясь тем самым показать, каким её муж был не верным. Но почему убили Элизабет? Я не помнила наизусть стих, который прочитала, но там явно говорилось о любви к той, которая перевернула жизнь, сознание. Макс и Элизабет были женаты совсем недавно. И что с того? Некоторые мужчины начинают изменять ещё до свадьбы или же сразу после. Это не дает ровным счетом ничего. Когда будет установлена личность неизвестной девушки, тогда возможно что-то проясниться. Пока лишь догадки и теории, основанные на моём ощущении и интуиции. Порой у преступника напрочь отсутствует логика, он может запросто совершить убийство по наитию или в состоянии аффекта.