– Проваливай, Хлоя!
– Вафли! – не унималась девчонка.
– Вместо них я лучше приму пару снотворных таблеток и крепко засну. Так, я точно избавлюсь от тебя.
Я поднялась на ноги, нащупала выключатель от настольной лампы и включила её. Какой сегодня день и какое было время суток, мне не известно. Несколько дней назад я тщательно задернула шторы наглухо, чтобы в комнату не пробирался солнечный свет.
Больше я не могла выносить эту девчонку. Она сводила меня с ума. Это сугубо личная проблема, о которой не хочется говорить ни Брайну, ни Гейбу, ни даже моему хорошему другу, судебно-медицинскому эксперту Эдриану Курту. Я знаю, что он сохранит мою тайну, но так как он всё-таки тоже врач, хоть и патологоанатом, Курт стал бы настаивать на немедленном обследовании и госпитализации. Нахватало ещё остаток жизни коротать в психушке!
Усевшись на диван рядом с Хлоей, я внимательно на неё посмотрела. Если я всё правильно понимала, девочка является бессознательной проекцией моего мозга. Что-то вроде прошлого.
Хлоя развернулась и взяла меня за руку.
– Ты на мне дыру протрешь, Глория. Вафли! Я жду.
– Да не люблю я, эти чертовы вафли! Что ты заладила?
– Я и не прошу, чтобы ты их ела. Их буду только я.
– Ладно. Уговорила. Мне нужно сначала принять душ, а потом я приготовлю вафли, и ты исчезнешь! Договорились?
Хлоя утвердительно кивнула головой и радостно захлопала в ладоши.
– Если это случится, я буду очень счастлива!
Девчонка сидела со мной уже два дня, и за всё это время ни разу не уходила.
Я поднялась и направилась к единственному окну в комнате и резким движением рук раздвинула шторы в разные стороны. На улице было темно. Прохладный воздух залетел в комнату, наполняя её свежим дуновением ветерка. Посмотрела на настенные часы. Они показывали начало третьего ночи.
«Ночь, время, когда совершаются преступления и убийства. Преступники, как крысы, выползают из своих нор за добычей!» – подумала я.
Пройдя мимо Хлои, я зашла в ванную комнату и открыла кран с водой. Отрегулировала нужную температуру и оставила набираться.
Я взяла из шкафчика на кухне пачку сигарет, которые здесь лежали очень давно. На случай, когда бывает совсем невмоготу. В такие моменты я люблю покурить… Кажется, тогда мозги немного расслабляются. Что-то есть в том, когда вбираешь вкус никотина и медленно его выдыхаешь.
Открыв дверцу холодильника, непроизвольно зажмурилась от яркого света, который теперь вовсю светил мне в лицо. Достала бутылку виски, побольше льда из морозильника и налила целую порцию.
– Глория! Прекрати травить себя спиртным! Иначе я останусь без вафель! – возмущенно произнесла Хлоя, усевшись рядом на разделочном столе.
– Если ты будешь мельтешить у меня перед глазами, ничего не получишь! Заткнись и дай мне спокойно выпить. Ты всего лишь моё больное воображение. Не думай, что ты наделена властью.
– Детектив, сейчас твоя жизнь частично зависит от меня. На твоём месте я бы пожарила чертовы вафли! – язвительно сказала она, показав язык.
Проигнорировав слова Хлои, я взяла стакан с выпивкой, сигарету и, подойдя к окну, уселась на широкий подоконник, забравшись на него с ногами. Прохладный воздух здорово бодрил. Ощущение, словно я пробыла долгое время глубоко под водой и вот теперь вырвалась на поверхность, хватая жадно воздух ртом.
Прикурив сигарету, выпустила струю дыма на улицу. Там не происходило ничего интересного. Квартира находится в спальном районе. По ночам здесь бывает довольно тихо и спокойно.
Я стала любопытно всматриваться в окна напротив стоящего дома, невольно пытаясь что-либо рассмотреть. Ничего, кроме курившего на седьмом этаже старика на балконе и занимающейся на девятом этаже сексом парочки, которые забыли задвинуть шторы, (а, может, сделали это и умышленно) я не увидела. Мой взгляд невольно задержался на парочке. Парень так сильно прижимал обнаженную девушку к стеклу, что мне показалось, окно вот-вот и не выдержит.
В голове стали всплывать воспоминания, как мы с Гейбом занимаемся любовью. Все эти дни я сильно скучала по нему. Возможно, он был мне нужен именно сейчас, но я его так сильно его люблю, что не могу заставить пройти через все то, что навалилось. В глубине души остаётся крошечная надежда, что может быть, галлюцинация пройдет сама по себе.
Я начала активно принимать антидепрессанты, от которых как я заметила, сознание становилось спутанным. Меня буквально плющило. В таком состоянии мне точно пока нельзя появляться в участке. На службу поступает много новичков, которых мы и Брайном должны обучать. А чему я смогу сейчас научить, когда за спиной сидит галлюцинация?
Докурив сигарету и осушив залпом весь стакан с виски, я поплелась в ванную. Заперлась и включила музыку погромче. Затем, сладостно погрузилась под струи горячей воды и с томлением закрыла глаза. Звучавшая из динамика мелодия приятно расслабляла, а душистая пена покрыла тело целиком. Через несколько минут, приоткрыв один глаз, я устремила взгляд в сторону умывальника. На нём, как ни в чём небывало, сидела Хлоя, мотая в такт музыки ногами.
***
На следующее утро меня разбудил настойчивый громкий стук в дверь. В неё колотили со всей силы.
Быстро продрав глаза и накинув на себя халат, я поспешила на шум. Отварив дверь, увидела перед собой Гейба.
– Я хотел взламывать уже эту чертову дверь! Почему ты так долго не открывала? – ворвавшись в комнату разводя руками, возмущенно спросил он.
– Вообще-то я спала. Сразу не услышала стук. Зачем ты пришёл?
Завязав поясок на халате потуже, я поплелась на кухню варить кофе.
– Глория. Приди, наконец-то в себя!
Он подошел и крепко обнял меня, прижав крепко к своей груди, как маленького ребёнка. Затем, обхватил обеими руками за плечи и внимательно посмотрел мне в глаза, пытаясь найти в них ответ.
– Милая, скажи мне, что с тобой происходит?
– Всё хорошо, док. Не паникуй! Я в норме. Просто мне необходимо было побыть одной – смущенно произнесла я, заведомо зная, что лгу ему. Я против лжи и вранья в отношениях, но другого выбора в данный момент не было.
– Это не правда, Глория! Ты совсем не умеешь мне врать. Может быть, сейчас ты не готова поделиться своей болью или проблемой, но я умоляю, не обманывай меня.
Гейб отпустил и, обхватив ладонями моё лицо, обрушил лавину поцелуев. Это подействовало как глоток свежего воздуха. Энергия, возбуждение, страсть, с которой я отвечала на поцелуи, охватила целиком. Мы соскучились друг по другу – это стало очевидным. Мне не нужно ничего объяснять ему. Он чувствовал меня и именно в эту секунду принимает и разделяет ту боль, что сидит внутри меня и так яростно душит. Уже скоро два года, как мы вместе, а горевший между нами огонь не угасает. Сердце подпрыгивает и бешено стучит в груди, когда Гейб открывает красивые, бездонные, аквамаринного цвета глаза и встречается с моим взглядом.
Оторвавшись от губ, он тихонько спрашивает:
– Ты не завтракала?
Я отрицательно мотаю головой.
– Пойдем, приготовлю что-нибудь. Или если хочешь, давай съездим, перекусим?
– Нет. Прости. Я не в лучшей форме для прогулок.
Гейб чмокает меня в кончик носа и отправляется прямиком на кухню. Я усаживаюсь на стул, возле барной стойки. Пока он возился с завтраком, отчаянно пытаюсь максимально напрячь память и вспомнить, что было вчера, после того, как я вышла из ванной. Но ничего не удаётся вспомнить. Пустота. Темнота. Провал. «О, Боже! Хлоя? Где сейчас она?» – в панике вспоминаю я. Теперь я кручу головой во все стороны, пытаясь найти девочку. К моему облегчению её нигде не видно.
Гейб ставит передо мной тарелку с яичницей. Бокал с кофе мне и себе, а посредине стола устанавливает тарелку с испеченными вафлями. Усевшись напротив, он внимательно и удивленно смотрит на меня. Всё время, которое он возился с завтраком, он молчал, не проронив ни слова. И, надо признаться, такое поведение напрягало меня куда больше, чем, если бы он расспрашивал, хоть о чем-нибудь. Сейчас он пытается вычислить и распознать стадию моего психического состояния.