Ответом была короткая улыбка девушки. Полные губы с яркой помадой оставались на сетчатке глаза Алексея, до его прихода к столику обратно.
Помещение бара покинула молодая парочка студентов, поблагодарив жестом хозяйку. Помимо Алексея, в заведении остались еще пара мужчин, за соседним столом. Близость расположения позволяла слушать их негромкий разговор. Они были примерно одного возраста. За пятьдесят обоим. Первый, как Алексей понял – провожающий, с красным видимо «перегретым», после вчерашнего лицом все норовил узнать, как его гостю одесситки. Второй, худой и с тонкими усиками высокопарно, но по-свойски ему отвечал: «Да ну их нахрен этих хун, после них только ходишь и в конец заглядываешь». Худой, как стало понятно чуть позже, покидал Одессу, после командировки. «Перегретый», посмеялся и потом значительно обмяк после большого глотка коньяку. Стол соседей величественно украшал уже полупустой графинчик и блюдце с лимонными дольками. Что-то из манеры общаться худого, Алексею подсказало, что причина его категоричности к дамам совсем в другом. Ему видимо не только с «одесситками» не светило, да и вообще со случайными связями было не очень. Скорее женщинам потом, самим себе было тяжело объяснять командировочные романы с такими летунами как он. Лысина, усики, шляпка бюрократа и манеры приказчика из гоголевских рассказов. Параллельно невольному слушанию, Алексей рассматривал барное помещение. Какие-то кубки, спортивные ленточки, изображения легкоатлетов и футболистов, кругом надписи чуть ли не иероглифами.
– Динамо, по-нашему.– Услышал он голос Алины.
– Киев или Тбилиси? – сразу нашелся тот, отводя глаза от радостного футболиста на плакате.
– Хайфа, Израиль. Спортивное общество «Маккаби», типа наших «Динамо», – продолжила девушка, ставя перед Алексеем кофе.
Под униформой на ней был полупрозрачный топик синего цвета, с короткими рукавами. Содержимое под тонкой тканью притягивало взгляд на генетическом уровне.
– Спасибо, я понял, «Торпедо», тоже, наверное…, – с открытой улыбкой ответил он.
Алина проследовала за стойку. Туда подошли еще люди. «Ага, „Торпедо“ из серии – большому кораблю – большая,…, – себя поймал Алексей на мысли».
Почему-то, в подобных ситуациях, память Алексею всегда пыталась вставить в его ряд мыслей, свой готовый чек из прошлых воспоминаний. Вот и сейчас. Потом ему вспомнился разговор двух деревенских ловеласов, когда они еще мальчишками сидели у костра в деревне и слушали их перлы. Один делился своим опытом после посещения дискотеки в клубе: «Вона мэни сказала, шо тут навить и помацать нэ будэ». Тем самым объясняя свою недоступность как деревенской красавицы, для него. Вот, что-то такое Алексей почувствовал и сейчас, когда Алина к нему наклонилась, аккуратно ставя кофе. Второй же рассказывал о своих чувствах, но уже в кинотеатре: «Вона так прычесалась, шоу мэнэ аж встав». Здесь, имелось в виду свидание, второго с девушкой, на сеансе индийского кино.
Весь это амурный венигрет прервался, когда Алексей интуитивно подняв глаза, перехватил ее взгляд. Тогда, то самое, «необъяснимое и основное», особое внутреннее чувство утвердительно ему сказало: «У тебя с ней будет – Это». Сомнения, посеянные деревенскими ловеласами, были отброшены в сторону. Дух самого Бенвенуто Челини, воспоминания которого он сейчас читал, повел его в сторону девушки-бармена.
– А почему ты вчера не был в Аркадии? – не дав ему ничего сказать, спросила Алина.
– Алексей, – проговорил он медленно, – меня зовут Алексей, – и продолжил с улыбкой, – тот, который не считал себя заметным на пляже, до встречи с такой девушкой как ты. Спасибо за новые грани.
Ответом стала короткая улыбка от Алины, но уже с участием уголков глаз.
Обращение на – «ты», спокойный тон, переводило их общение в самое желанное для Алексея русло.
– Алина, – ответила она, и показывая взглядом туда где, находился бейджик, продолжила, – Женщина видит все, особенно на пляже…
Интригующе посмотрела на него. «Так, смотрят при – „Этом“, промелькнуло у него в голове». Память и дальше продолжала делать свои готовые вбросы.
Алексей действительно не был на пляже. Нужно было посетить приемную комиссию, скоро начинались экзамены.
– Не всегда получается, но я сегодня точно не в накладе, за вчерашний прогул, – уверенно говорил он. – Такие переходы мне даже больше по душе.
Алина, перемещаясь за стойкой бара, посматривала на Алексея.
– Как тебе кофе? Сюда его везут прямо из Хайфы.
– Этот кофе прекрасен, только благодаря его подавшей, – приступил к комплементам Алексей.
Ответом была фирменная, но уже более длительная улыбка.
– Ты здесь посменно? – продолжил он.
– Да, завтра выходной.
Тогда он, не меняя доверительный тон и видя, что сейчас ее отвлекут посетители, продолжил заготовленной фразой:
– Если у меня появится время и возможности и тебя будет желание?
При этом, как он знал из различных пособий, нужно было визуально представить, будто ты ее держишь за обе руки ниже локтей.
Мягкий длинный взгляд в ответ.
– А, можно узнать твой график?
– Всегда! Как говорил классик, – открыто засмеявшись, ответил Алексей.
Расстояние до общежития было преодолено быстро и незаметно. Давно подмечено, что любовь окрыляет, но в ситуации с Алексеем был еще более окрыляющей фактор, чем просто лирическое переживание. Он сегодня, в десять вечера, встречал Алину после смены.
Четыре украинских и два камерунских глаза, редко мигая, молча слушали сказ Алексея. Коля начал измерять комнату шагами, приговаривая: «Ну! Ты Леха…» Потом Юра, на правах человека, у которого тоже был роман, хоть и в стадии «бдения», сказал: «Тут надо рублем добавить и желательно не пить до свидания». Так, Алексей стал подготовленней к встрече с Алиной на целых пять советских рублей. С одеждой надо было так же, что-то подумать. Все рубашки Алексея, носили одинаковый строгий характер. Футболку на свидание как-то не оденешь. Тогда Сирилл пошел к себе и через пару минут вышел с пестрой, желто-зеленой рубашкой. Алексею она напомнила пляжную накидку Алины. Сирилл заверил, что этот «бассаин» (национальная одежда камерунцев), не подведет, так как он уже был на подобных мероприятиях, именно в ней. Широкая и легкая вещь на выпуск, очень понравилась Алексею. Потом глажка брюк, через дырявую марлечку, старым, перемотанным во всех местах изолентой утюгом. И к половине десятого вечера все было готово. Сирилл брызнул на Алексея своей туалетной водой, сказав, что так будет надежней. Символически пожелав друг другу не видеться до следующего утра, компания попрощалась с Алексеем.
Цветы, запах Африки, за который Алина даже пару раз переспрашивала, искрометный юмор Алексея и открытые верхние «холмики» девушки под тонким платьем, уже через час остановили пару на Приморском бульваре, для первого длинного поцелуя.
Понятия «быстро» или «медленно» заканчиваются там, где встречаются те, кто давно не виделись, или те, кто просто очень ждали этой встречи.
– У-у, совсем «мелкий», – нежно с улыбкой протянула Алина, после признания Алексея о своем возрасте. После полуночи они сидели на балконе комнаты ее коммунальной квартире, допивали «Сангрию» и курили «Дойну». С третьего этажа дома была видна мирно спящая улица Ленина. Алина рассказала, что несколько лет назад закончила 26 – е специальное училище Морского туристического сервиса, собиралась в море, но вышла замуж в родном Белгороде, и осталась там. Потом развод, возвращение в Одессу, тетка предоставила ей возможность жить в своей квартире на Ленина и устроила в «Маккаби».
Хозяева бара были уже в Израиле, а тетка здесь в Одессе вела их дела.
Летняя ночь, одесские цикады и еще пару сигарет на балконе, набросив один халат на двоих, окончательно указали паре, что – сон, тоже важнейшее состояние для человека.