..Дляэтогоне
слишкомиучили!Немножко танцев, чуточку морали с религией.
Фике не утомлялииграмматикой:наурокахучительрисовал
буковкикарандашом,адевочкабылаобязанаобвестиих
чернилами.
Ототца--никакойласки,отматери--придиркии
одергивания,пощечины,всегдаторопливые, сделанные наспех и
потому вдвойне обидные для детского самолюбия. Время от времени
мать внушала девочке, что она никому не нужна,чтоеестыдно
показатьприличнымлюдям, что чулок на нее не напастись, и --
наконец -- она выпаливала самое ужасное:
-- Боже, до чего вы уродливы!Какя,волшебноесоздание,
рожденноедляамурныхупоений,моглапроизвеститакое
чудовище?..
Однажды начались сборы в голштинский Эйтин, куда свою сестру
вместе с дочерьюпригласилепископАдольфЛюбекский,чтобы
ангальтскиеродственникиполюбовалисьна его воспитанника --
герцогаКарлаПетраУльриха.Садясьвкарету,мать
предупредила:
--Фике, в Эйтине вы должны служить образцом поведения... И
прошу не объедаться за столом...
Эйтин был резиденцией епископа; тут рослидивныетюльпаны,
быломногокрасивых дорожек, шлагбаумов и будок с часовыми. А
когда принцессасдочерьювыходилиизкареты,барабанщики
пробили им "встречную дробь", и мать зарделась от гордости.
--Какиебесподобные почести нам оказывают, -- восхитилась
она. -- Подумать только: сразу пять барабанов!
-- И еще скрипка, -- добавила Фике.
-- Где вы увидели скрипача?
-- А вон... в окне, -- показала девочка.
В окне молочного павильона стоял худосочный подросток, держа
скрипицу. На подоконнике лежала морда большой собаки, глядевшей
на приезжих с печалью в глазах. Мать больно ущипнула дочь:
-- Скорее кланяйтесь! Это герцог Голштинии, мой племянники
ваштроюродныйбрат,а его мать Анна Петровна как раз и была
дочерью русского императора Петра Первого...
Фике взялась за пышные бокаплатьяи,чутьподдернувих
повыше,учинилапередкузеномцеремонные приседания, на что
собака в окне павильона отсалютовала ей троекратным взлаем:
-- Уф! Уф! Уф... У-ррррр!
Фике не знала (да и откуда ей знать?), что онараскланялась
передсвоимбудущимсупругом,которому суждено было войти в
русскую историю под именем императора Петра III...
До германскихкняжествужедошлислухиоболезниАнны
Иоанновны,ав случае ее смерти престол России займет отпрыск
Брауншвейгской династии! Голштинский домтрагическипереживал
этоизвестие. Правда, в Эйтине еще не угасла робкая надежда на
то, что цесаревна Елизавета Петровна, если судьба ей улыбнется,
может круто изменить положение; тогдавместобрауншвсйгцевк
престолуРомановыхпридвинетсяблизкаяим по крови династия
Шлезвиг-Голштейн-Готторпская...
За ужином епископ сказал:
-- Не будем создавать сладких иллюзий о России! Беда втом,
что русские слишком ненавидят нас -- немцев.