– Да, любимый! Как не звоню? Мы с тобой разговаривали пятнадцать минут назад. Чем занимаюсь? Сладкий мой, конечно же, скучаю по тебе! Пока-пока…
Пень поставил на стол кофе, кашлянул.
– Слушай, Крапива, – сказала Яга с мягким упреком. – Ты ведь так и не рассказала, зачем сюда пришла.
Крапива почувствовала, как цепенеет ее тело.
– С этой трагической гримасой смотри в любую сторону, но только не на меня. На меня, величайшую, ты должна смотреть с обожанием.
Крапива поперхнулась.
– Ты зачем шпионишь? Тон Маркович послал?
– Я сама! – попыталась отбиться Крапива. – Просто беспокоюсь…
И тут Яга с диким криком кинулась на гостью, выпустив когти. Крапива повалилась навзничь, словно ее придавило деревом. Ядигида смотрела на эту сцену с завистью. Баба Яга стояла над Крапивой, стараясь овладеть собой, гнев мешал ей говорить.
– У тебя нет выбора: или ты со мной, или на корм скоту!
– П-п-поняла, поняла… – промямлила Крапива, мечтая в этот момент исчезнуть, пропасть, засохнуть.
Яга поднялась, отпила кофе.
Крапива стерла с губ сгусток полупрозрачного зелeного сока.
– Значит, так. Предлагаю сотрудничество, обоюдно выгодное. Ты помогаешь мне, а я тебе.
Крапива попятилась. Яга перехватила ее руку и так сжала, что Крапива скуксилась от боли. В этот момент она забыла, что и сама может ужалить, и довольно сильно.
– Да я это…
– Короче. Ты помогаешь нам получить бантики, а я за это… сделаю тебя и твоего Чертополоха храбрыми. Хотите быть храбрыми?
– Не… – она затрясла головой, – не… не… не! Я боюсь быть храброй. Вон… аж колени дрожат.
Ядигида ловила каждое слово бабушки. Всe надо запомнить, усвоить и при возможности использовать. Кстати, появление Крапивы здесь означало очень многое. Раз такое трусливое… правильнее сказать, осторожное существо шпионит за ними, значит, кое-кто почувствовал их силу. Это предвестник желанной победы.
Ядигида подняла стул, который Крапива уронила при падении, предложила ей сесть, ласково потрепала по голове.
– Бедняга…
– Не надо, – отстранилась Крапива. Решила, что это очередная ловушка нечистой силы.
– Я немного отвыкла от заризанов, – сказала Баба Яга и даже потянулась к Крапиве, чтобы чмокнуть ее в затылок, и тут вновь зазвонил телефон. – Милый, скучаю, жду встречи. Фееричные чмоки-чмоки! Перезвоню, – она отключила телефон и неожиданно спросила: – Паук закончил ткать бантики?
Крапива скривилась, как от зубной боли. Странный вопрос, подумала она.
– Да.
– Это хорошо, – Яга запустила пальца в волосы Крапивы и потянула. – Вдруг ложная тревога. А я примчалась за тридевять земель.
Крапива пискнула от боли, Пень Донович хмыкнул.
– Что, очень умный?
Пень тут же пожалел.
– Слушай, – Баба Яга повернулась к Крапиве. – А если заказать Пауку семьдесят семь чeрных бантиков за большие деньги? Ну, там – золотишко, бриллиантики… Как думаешь, согласится?
Крапива закашлялась.
– Понятно. Вали отсюда!
Созерцая бегство Крапивы, Баба Яга задумалась над планом: как помочь внучке завладеть черными бантиками. Хорошая это штука – безнаказанно творить черные дела. С черными бантиками они с внучкой получили бы власть даже над Тоном Мраковичем.
Глава 6
Тронный зал
Кикирилла с бабушкой вошли в зал заседаний, где должен был проходить экзамен. Именно в тот момент, когда туда явился Тон Мракович – великий, стройный, неприступный. Когда он поравнялся с ними, Кикирилла неожиданно с ним поздоровалась.
– Зд-дравствуйте.
Он услышал, остановился.
Бабушка ведь предупреждала, чтобы она этого не делала.
Кикирилла спряталась за бабушкину спину.
– Здравствуйте, – сказал Великий Кикиморе.
Она, не отвечая, застыла на месте. Сморщенное лицо выражало одновременно растерянность и обожание. Она смотрела на него в упор, а видела… воспоминания. Когда-то он покорил еe при первой же встрече. Она увидела его у водопада «Белая роза». Вода стекала по его голове, плечам, спине, он жмурился, подставлял ладони, и в них вальсировали капли. Кикимора пряталась за кустом шиповника и… боже мой! Все это было в первый раз!
Тон Мракович поклонился. Кикимора Болотная неумело присела в реверансе. Рядом многозначительно хмыкнул Чертополох. Кикимора обернулась, сдернула с него фиолетовую шляпу, швырнула. Шляпа, как летающая тарелка, пошла срезать сталактиты: – Бум! Бум! – шумно падали они в озеро.
Шляпа тихо покачивалась на воде, от нее шли круги. Чертополох подбежал, зашлeпал ладонями по воде, притянул ее, поймал, отряхнул. Кикимора Болотная жевала его смурным взглядом. Теперь три ночи будут сниться кошмары, подумал Чертополох и натянул мокрую шляпу на голову. Он обогнул Кикимору и сел за стол заседаний с другой стороны от Тона Мраковича.
Вспыхнул свет. Кикирилла зажмурилась. От блеска люстры сразу заболели глаза. Высветился алый бархат на продолговатом столе, который занимал середину зала. Сам зал природа создала в причудливом стиле. Невероятной формы известняковые деревья. Арочные своды – как пышные кроны. А сталактиты – стволы. Гигантские сталагмиты, свешиваясь с янтарного потолка, закручивались улитками.
Кикирилла в этой сталактитовой пещере была второй раз в жизни. Каким был первый, помнила плохо: тогда она сидела на руках у бабушки и смотрела, как Тон Мракович вручает еe маме охранную грамоту Демьянова Пупа. Кто мог подумать, что именно в эту минуту Кикирилла расстаётся с родителями.
Всe началось со случайной находки бывшего шахтера. Он спустился в штольню, набрал мешок угля. Дома, высыпав уголь в корыто, обнаружил кусок малахита. Довольно дорогая, но не столь редкая для этих мест находка. Однако, в центр камня был вдавлен кусок бесформенного стекла. Размером с яйцо. Шахтер сообразил, какой подарок ему подкинула природа. Покатал на ладони «яйцо», покумекал – и продал. Недорого. Взял, сколько дали. Купил жене кухонный гарнитур, себе бутылочку горячительного. Выпил, мужиков угостил. Все вроде довольны.
Только жeны друзей не особо обрадовались. Обошeл их праздник стороной. Давай мужей терзать: что да как? Один из шахтеров проговорился. У всех зависть взыграла. Раскудахтались, разгоношились, послали мужей за «подарками». А им не очень-то хотелось. Понимали, что у природы на всех «подарков» не хватит. Кто-то старался, а кто-то и дурака валял. Но все равно – долбили, взрывали, копали. Ох и набедокурили! Стал Демьянов Пуп разрушаться. Чтобы совсем погибель не вышла, Тон Мракович снарядил родителей Кикириллы на охрану горы. А так как малышке жить в Болотных местах, переполненных гнусом да карстовыми провалами, опасно, оставили ее на попечении бабушки. Так и выросла…
Тон Мракович носком ботинка шуганул ящерку и проследил, как та исчезла под мраморной ступенью трона.