– Да, – сказал Рикки, как будто прочитав мои мысли, – нам нужно поторапливаться, а то все, что ты узнал здесь от меня, так и останется непонятной для тебя теорией.
Заинтригованный, что же будет дальше, я поспешил ему помочь. Вскоре мы закончили работу. Получилось четыре стопки рукописных бумаг.
– Теперь все это – твое, – сказал Рикки, усаживаясь на свою кровать.
– Как мое? Это ведь труды долгих лет твоей жизни! – с удивлением произнес я.
– Да, но тебе они нужны больше. К тому же мне они мне больше не понадобятся.
– Мне что-то не нравится, как ты это говоришь. Мы что, можем больше не увидеться?
– Увидимся, – с улыбкой пообещал Рикки, – можешь не сомневаться. Но это будет в другом месте. Кроме того, наша встреча произойдет немного иначе, – так сказать, в другом формате. Но пойми, в данный момент не это главное. Поэтому давай не будем сейчас тратить время понапрасну. Пожалуйста, сядь на свою кровать.
Я сел на кровать, не проронив ни слова. Рикки же взял то, что всегда лежало у его изголовья – чистый лист бумаги, карандаш и небольшую дощечку, которую он всегда использовал, чтобы было удобней писать, и передал все это мне.
– Напиши здесь, кем бы ты хотел видеть себя после того, как выйдешь отсюда.
– Не понял? Что именно?
– Например, ты бы хотел быть большим чиновником в правительстве, или стать богатым бизнесменом, зарабатывать большие деньги, быть владельцем роскошной машины и яхты?
– Но кто же этого не хочет?!
– Ну вот и пиши, кем и как ты себя видишь.
Я не понимал, зачем Рикки понадобилось давать такое странное задание. Тем не менее я все же взял письменные принадлежности. Задумавшись и покусывая кончик карандаша, я начал писать. «Видимо, это как-то связано с тем, о чем Рикки говорил ранее», – предположил я.
В своих записях я упомянул, что желал бы быть большим политиком или крупным бизнесменом, зарабатывать большие деньги, иметь собственную яхту и красивый дом на побережье.
– Ну, думаю, хватит, – я с улыбкой протянул написанное Рикки. Тот быстро пробежал глазами текст и кивнул:
– Что ж, неплохо.
Он снял одеяло со своей кровати, постелил его прямо на пол посреди камеры и сел на его край, скрестив ноги. Затем жестом пригласил меня сесть с противоположного края, так чтобы мы были друг напротив друга. Я встал с кровати и пошел к середине комнаты, испытывая при этом странное чувство: все мое тело охватила мелкая дрожь. Когда же я ступил на одеяло, дрожь усилилась, и я почувствовал, что в считанные секунды тело окутало теплом. В тот момент, когда я начал наклоняться, чтобы сесть, я едва ощущал свой вес. Наконец я сел и посмотрел Рикки в глаза. Тот протянул ко мне руки. Его правая ладонь была направлена вверх, а левая вниз. Я тоже протянул руки. Наши ладони соприкоснулись, и Рикки сжал мои ладони в своих.
Какое-то время мы сидели, молча глядя друг другу прямо в глаза. Вскоре я почувствовал, как будто мое тело начало плавно покачиваться, хотя я не делал никаких движений. Голова Рикки начала потихоньку наклоняться вперед. И тотчас я почувствовал, как моя голова тоже начала наклоняться, при этом, как ни странно, было такое ощущение, что я все еще сижу ровно, – ведь мой взгляд скользил выше головы склонившегося Рикки. Я посмотрел по сторонам – что-то изменилось. Непонятно было только, что именно. Пока ответа на этот вопрос не было. «О боже, – подумал я, – я сплю». Но тут же решил, что это не похоже на сон. Все вокруг было реальным: я видел свою камеру, где отбывал срок уже много лет, видел свою кровать, личные вещи.
И прежде чем сумел подумать о чем-то еще, я мягко качнулся и плавно устремился вверх. Оттуда я посмотрел вниз. Там, все еще склонив голову, сидел Рикки, а напротив него сидел я сам. Сердце мое бешено заколотилось. Я совершенно не понимал, что происходит. Продолжая медленно подниматься вверх, я попытался вернуться к своему телу, но сделать это мне не удалось. Тут я заметил очень тонкую светящуюся пульсирующую нить. Она была довольно яркой и соединяла меня с оставшимся внизу телом. Но вскоре я начал осознавать, что тело особо меня не беспокоит. Я направил свой взгляд на дверь камеры и скоро повис в воздухе над ней. Затем плавно прошел сквозь стену и оказался в тюремном коридоре. Увидел надзирателей, которые время от времени заглядывали в камеры узников. А еще увидел множество нитей, устремленных вверх. Тогда я начал догадываться, что, скорее всего, эти нити соединяют души с их телами, а поскольку была ночь, многие уже спали, и их души устремились ввысь. «Но куда же все они летят?» – задался я вопросом, продолжая свой полет вверх. По мере того как я поднимался, объекты внизу тускнели и становились все менее различимыми.
Я уже достиг потолка четырехэтажного здания и начал проходить сквозь него, не ощущая при этом никакого сопротивления. С высоты было видно всю тюрьму. Внезапно мое внимание привлекла полупрозрачная душа. Она ничем не отличалась от других, за исключением того, что у нее отсутствовала та самая светящаяся нить, которая была у меня и у многих других. Казалось, что существо, пролетая мимо, очень пристально разглядывает меня. В это время ко мне пришло понимание, что эта душа навсегда покинула свое земное тело.
Продолжая свой полет вверх, я обратил внимание, что мог ясно разглядеть только крышу здания, а вот двор тюрьмы, как и вся Земля, уже превратились в серую массу, мало чем отличающуюся от поверхности любой другой необитаемой планеты. Когда в очередной раз я посмотрел вверх, небо начало светлеть. Стали заметны островки ярких белых облаков. В моей душе царила полная безмятежность. Я чувствовал силу и любовь Вселенной так близко, что меня переполняло небывалое чувство радости и счастья. Меня тянуло все выше, но я чувствовал, что притяжение усиливается. Казалось, будто я возвращаюсь в родные места, где пребывал всегда и откуда пришел на Землю лишь совсем ненадолго. Какая-то непостижимая радость начала наполнять меня от осознания, что я иду в свой настоящий дом, где мне рады и где меня ждут. Сейчас, когда я покинул телесную оболочку и видел под собой серую планету, ко мне начало приходить понимание, что вся телесная жизнь была всего лишь мимолетным видением.
Я запрокинул голову и блаженно улыбнулся от бесконечного счастья. Небо становилось все светлее и ярче, и когда показалось, что вот-вот я достигну цели, какая-то непостижимая сила начала тормозить полет, причем против моей воли. Не понимая, что происходит, но желая продолжить свой путь в небеса, я жаждал продолжения полета. Однако все пошло не так. Внезапно поднялся ветерок, от которого меня слегка качнуло. Посмотрев вниз, я понял, что это та самая тонкая нить из света не давала мне подняться выше. Сосредоточившись, я потянулся ввысь. Я был уверен, что мне нет никакой необходимости возвращаться на Землю. Но неведомая сила тянула меня назад.
Я еще раз посмотрел в небеса и увидел, как яркие белые облака постепенно затягиваются темным ночным небом. Что-то внутри меня страстно хотело подняться ввысь, в то время как другая моя часть точно знала, что надо возвращаться в тело. Покорившись притяжению, я плавно и быстро полетел вниз. Сначала на серой и безжизненной поверхности подо мной я начал различать проявляющиеся крыши тюремных зданий. Затем увидел сами строения и, наконец, вся территория начала принимать привычный вид, как бы прорисовываясь на серой Земле.
Возвращаясь, я так же без сопротивления прошел сквозь крышу, по пути замечая устремленные, как и ранее, вверх тонкие нити лучей света, которые соединяли души с их телами, затем прошел сквозь стену своей камеры. Оказавшись внутри, я сначала увидел Рикки, а затем и себя – то есть свое тело, которое по-прежнему неподвижно сидело, держась за руку сокамерника. Меня все еще сильно тянуло обратно, в небо, и не было особого желания возвращаться назад в свое земное тело.