– Вы зачем вылезли? – заорал Егор, чувствуя, что сейчас полковник находится на грани между жизнью и смертью. – Немедленно назад, в тело, прыгайте, вам говорят! – кричали они уже втроём на совершенно обалдевшего Жукова.
Тот пожал плечами и осторожно вполз в тело, затем улёгся, приняв позу, в которой оно застыло на паркете.
– Мне долго лежать? Что-то должно произойти? – спросил он, бесполезно провалявшись в таком положении секунд тридцать.
Егор опустился на пол и ввёл руки в тело, пытаясь нащупать энергетические потоки. Складывалось впечатление, что после ухода хозяина кто-то выключил в доме свет, не рассчитывая на его скорое возвращение. Мёртвая тишина и мрак, ощущение скорой смерти. Нужно срочно дать ему энергию, иначе тело погибнет окончательно. Слабая, едва пульсирующая, ниточка пересекла ладонь, шаг назад, он осторожно нащупал тончайшую прожилку жизни и помаленьку толкнул в неё энергию, опасаясь разорвать связь.
Поначалу нехотя, едва заметно, затем всё быстрее и быстрее энергия потекла в полковника, растекаясь по телу, заставляя пробуждаться клеточки, нервы, органы, уже приготовившиеся отключиться навсегда. В этот момент двери распахнулись, в кабинет вбежала секретарша и сотрудники, заставшие ужасную картину – лежащие на полу без сознания полковник и парень, похожий на бомжа.
– Врача, – истерично закричала секретарша и беспомощно оглянулась на мужчин, словно не могла это сделать сама. – Вызовите Скорую, у него есть пульс, – сообщила она, вцепившись наманикюренными пальчиками в руку полковника, напрочь забыв про валяющегося тут же Егора.
Полковник дёрнулся, как от удара током, хрипло задышал, приподнялся на локте и закашлял, заставляя работать лёгкие, решившие, что хозяин уже умер. Секретарша тотчас прильнула к нему грудью, помогая встать на ноги, преданно заглядывая в глаза.
– Сергей Владимирович, скоро будет врач! Как вы себя чувствуете? Давайте пройдём к дивану, – прямо любящая жена, а не сотрудник, временно прикреплённый к московскому командированному.
– Светлана, я в порядке, – полковник пытался вырваться из цепкого захвата девушки, представляя, как это выглядит со стороны. – Да, отцепитесь вы от меня, что я сам ходить не умею? Вы лучше посмотрите, что с парнем?
Во взгляде секретарши было столько возмущения, что полковник счёл за благо сделать всё сам, не дожидаясь врачей или помощи других сотрудников, явно считающих ниже своего достоинства помогать бомжу.
– Так, парень, давай приходи в себя, – он перевернул Егора на спину, пошлёпал по щекам, потрогал пульс и собрался уже начать искусственное дыхание, но Егор вздохнул и открыл глаза.
– Ну, как, страшно, Сергей Владимирович? – хриплым шёпотом спросил он.
– Что это был за цирк? – недовольно нахмурился полковник. – Ты это специально устроил?
– Устроил? – задохнулся от возмущения Егор. – То же самое происходит по всему городу, но помощи им ждать не от кого. Их просто лишают своего тела, и теперь вы знаете, как это происходит.
– Точно не врёшь? – Жуков потёр шею, вспомнив боль, пронзившую его в момент атаки. – Встать можешь?
– Да, вполне, – Егор с помощью полковника присел, затем с трудом поднялся на ноги. – Слегка мутится в голове, а так всё в норме. Уже начинаю привыкать помирать по несколько раз в день, – криво усмехнулся он.
Полковник оглянулся на присутствующих, заметил врача, не решающегося войти в кабинет.
– Всем выйти! Вас, Светлана, это тоже касается! И приведите себя в порядок, – он кивнул на расстегнувшиеся от усердия пуговки блузки. – Доктор, заходите, осмотрите нас обоих, но быстро. Что-то непонятно сказано? Исполнять!
Офицеры, пожав плечами, вышли прочь. Секретарша, демонстративно застегнув блузку, неспешно покинула кабинет, всем видом демонстрируя обиду на бесчувственное поведение московского полковника. И только врач деловито прошёл к столу, раскрыл чемоданчик, достав прибор для измерения давления.
– Что произошло? – поинтересовался он, с интересом переводя взгляд с лощёного полковника на непрезентабельного парня. – Подрались? Не захотел признаваться в содеянном? – пошутил он.
– Не говорите глупостей, доктор, просто кратковременная потеря сознания.
– Сразу у обоих? Что-то пили?
– Доктор, проверьте состояние и свободны, – раздражённо приказал полковник, – не нужно никаких предположений.
– Как скажете, – поморщился доктор. – Но сами понимаете, сложно оценить последствия, не понимая причин потери сознания. Я бы сказал, это опасно для здоровья!
Прибор пискнул, сообщив об окончании измерений.
– Немного повышенное давление, пульс частит, но вполне объяснимо и в пределах нормы. У вас всё в порядке, – сухо сообщил он.
– Теперь у него!
– Я и отсюда могу сказать, здоров, как бык, – ответил доктор, не делая попытки сдвинуться с места.
– Делайте, что сказано, доктор, – нахмурился полковник, не привыкший, чтобы его приказы обсуждались. – Или вас что-то не устраивает?
– Нет-нет, что вы? Конечно, посмотрим, – засуетился доктор, пряча глаза и торопливо натягивая манжету тонометра Егору на руку. – Вот, как я и говорил, полный порядок, – излишне бодро сообщил он, заискивающе улыбаясь хозяину кабинета.
– Вы свободны и болтать об этом не рекомендую, – предупредил полковник. – Для здоровья опасно, – ухмыльнулся он, пристально глядя в глаза доктору.
Дождавшись, когда врач покинет кабинет, они снова устроились за столом.
– Вы видели Веру и Фёдора?
– Да, успел заметить. Их личные дела смотрел совсем недавно, узнал по фотографиям. Честно говоря, думал, ты врёшь, – признался полковник. – В своё время насмотрелся экстрасенсов, колдунов, магов белых и чёрных, понимаешь, что по этому поводу думаю.
– Я не экстрасенс и никогда им не был, – обиделся Егор.
– Почему тогда видишь и слышишь призраков? Согласись, обычным людям это недоступно.
– Не знаю, не у кого было спросить, – огрызнулся Егор. – Может, потому что на том свете побывал?
– Обрати внимание, я тоже только что оттуда! Не вижу и не слышу!
– Это ничего не значит, может, нужно подольше там задержаться? – упирался Егор, не собиравшийся обсуждать этот щекотливый вопрос.
– Хорошо, ты говорил, Фёдор оперативник, то есть частенько бывал по ту сторону? Спроси, он мог кого-то видеть?
– Нет, – тотчас ответил Фёдор, – ни у кого из оперативников таких способностей не проявилось. Об этом бы сразу стало известно, стань кто-то видящим.
– А ты видеть стал до или после сброса системы? – включилась в разговор Вера. – По сути, ты единственный, кто после сброса вернулся в своё тело, поэтому логично предположить, сброс как-то на тебя повлиял.
– Нет, видеть я начал после первого возвращения. Встречный вопрос – что вы знаете о хоботе?
– О каком хоботе? – призраки переглянулись.
– В первый раз я возвращался не просто так, меня втянуло в какой-то хобот, спустившийся с неба. Местные уверяли, что эта штука охотится за теми, у кого нет регистрации. Причём я не мог ему сопротивляться. Только что был на Плацдарме, затем втянуло в створ, и вот я уже очнулся в палате больницы.
– И сразу начал видеть?
– Не-е-е-т, – задумчиво протянул Егор, – не сразу. Хотя, может быть, просто рядом никого не было. Потом меня пришли пугать, и едва снова не отправили на тот свет, но уже окончательно. Тогда мне пришлось убить тех бандитов. А вот уже после этого…
– В смысле убить? – полковник слышал лишь половину беседы, пытаясь понять, о чём идёт речь. – Ты кого-то убил? По-настоящему?
– Нет, блин, как в кино! Конечно, по-настоящему! А куда было деваться? Меня убивать пришли, понимаете?
– Это кому же ты, парень, дорогу перешёл, что понадобилось тебя убирать? – недоверчиво спросил полковник.
– Всё сложно, – поморщился Егор. – Меня сбила машина, за рулём была девочка, которая приходится дочкой местному авторитету. Тот сунул взятку следователю, меня пытались убедить взять вину на себя, я отказался, вот и пришли убеждать, но перегнули палку и придушили меня так, что произошло разделение. Тут я у них и забрал энергию, а они умерли там же. Другого выхода не было, они бы меня точно убили. И я не сожалею о сделанном, твари были конченные.