Я постарался извиниться. Она прервала мои скомканные фразы.
- Нет, нет, я не имела этого в виду. Пожалуйста, не надо извиняться. Я имела в виду только то, что сказала. Я не знаю. Я никогда не была молодой в вашем смысле, и у меня не было хорошего времени.
Что - то в её голосе, чувство горечи, глубокой обиды тронуло меня. Осторожно, но искренне я произнёс:
- Извините.
- О, не стоит, - улыбнулась она. - Не стоит так огорчаться. Давайте поговорим о чём - нибудь другом.
Я с готовностью согласился.
- Расскажите мне о других постояльцах, проживающих здесь, - попросил я. - Если, конечно, вы знаете их.
- Я знаю Латреллов всю свою жизнь. Очень жалко, что они должны заниматься таким делом, особенно её. Он - душка, и она лучше, чем вы думаете. Надо только снять, очистить всю грязь её жизни, которая сделала её такой хищницей. Если ты всё время делаешь деньги, то это в конце концов накладывает определённый отпечаток. Единственное, что мне не нравится, так это её беспардонные манеры.
- Расскажите мне о мистере Нортоне.
- Вряд ли я многое могу рассказать. Он очень приятен, немножко стеснителен, и, возможно, несколько глуп, но всегда очень деликатен. Он жил со своей матерью, довольно сварливой, глупой женщиной. Мне кажется, она распоряжалась им, как хотела. Она умерла несколько лет тому назад. Он очень интересуется птицами, цветами и вещами, им подобными. Он видит все вокруг.
- Вы полагаете, сквозь очки?
- Ну, - улыбнулась мисс Коул, - не следует понимать меня буквально. Я хотела сказать, он многое замечает. Это часто бывает с такими спокойными людьми. Он - не эгоист и очень тактичен по отношению ко всем, но, пожалуй, неудачник, если вы, конечно, понимаете, что я хочу сказать.
- Конечно, понимаю, - кивнул я.
- Подобные места приносят несчастье, - неожиданно произнесла Элизабет Коул. В её голосе вновь зазвучала обида. - Владельцы постоялых дворов обычно разорившиеся, но милые люди. Такие места всегда привлекают неудачников - тех, которым некуда ехать, тех, кого жизнь надломила и разорила, тех, кто стар и устал от жизни.
Голос её затих. Глубокая и сильная печаль охватила меня. Как это верно! Ведь мы тоже своего рода коллекция стареющих людей. Седые головы, седые сердца, седые мечты. Взять хотя бы меня - одинокий, печальный человек, или женщину рядом со мной - тоже разочарованное создание, или же доктора Фрэнклина - с его разбитыми амбициями, его жену - жертву болезни, или спокойного маленького прихрамывающего Нортона, наблюдающего за птицами. Даже Пуаро, когда - то блистающий Пуаро, теперь уже полный инвалид.
Как всё выглядело иначе в былые годы - в те дни, когда я впервые оказался в Стайлзе! Эта мысль пронзила меня насквозь, и восклицание боли и сожаления сорвалось с моих уст.
- Что случилось? - быстро осведомилась моя собеседница.
- Ничего. Меня просто поразил контраст между тем, что было и что стало. Я ведь был здесь, как вы знаете, много лет назад, в годы моей юности.
- Понимаю. Тогда здесь, наверное, все были счастливы? Ведь так?
Странно! Порой воспоминания проходят перед нашими глазами, как в каком - то калейдоскопе. И именно это случилось со мной сейчас: яркая вереница воспоминаний, событий.
Я сожалел о прошедшем, но даже в те далёкие времена никто не был счастлив в Стайлзе. Я вспомнил Джона, своего друга, и его жену, которые едва сводили концы с концами, Лоренса Кавендиша, постоянно пребывавшего в меланхолии, Кинсию, увядшую из - за своего зависимого положения, Инглторпа, женившегося ради денег на богатой, но нелюбимой женщине.