Насколько я смогу судить, как не специалист, Фрэнклин производил опыты с различными алкалоидами, добываемыми из калабарских бобов, Physostigma venenosum. Я это понял после его разговора с Пуаро. Джудит, пытавшаяся разъяснить мне всё это, была слишком нетерпелива (черта, характерная для молодёжи) и слишком сыпала медицинскими терминами. Она с умным видом упоминала алкалоиды: фисостигмин, эсерин, пхисовенин и генесерин и даже вставила такое невероятно неблагозвучное название как простигмин или иначе демстилуглеродистый эфир трехгидроокисного триметилового ламмопиума и т, д, и т, п. Это то же самое, но другими словами. Для меня это было китайской грамотой, и я заслужил презрение Джудит, когда спросил её, какая человечеству от этого польза. Подобный вопрос не может не раздражать истинного учёного. Джудит немедленно бросила на меня презрительный взгляд и пустилась в очередное долгое и заумное объяснение. Смысл его заключался в том, как я понял, что некоторые малоисследованные племена аборигенов Западной Африки обладали удивительным иммунитетом к таинственной, смертельно опасной болезни, названной, как мне помнится, "джорданитис", по имени некоего энтузиаста, доктора Джордана, впервые обнаружившего её. Это было чрезвычайно редкое тропическое заболевание, которое в ряде случаев приводило к гибели белых людей.
Я не удержался и, несмотря на боязнь вызвать ярость Джудит, заявил, что лучше было бы найти какое - нибудь лекарство, которое позволило бы лечить осложнения после кори!
С печалью и презрением Джудит заметила, что не благодеяния человечеству, а расширение человеческих знаний - единственная цель, достойная уважения.
Я взглянул под микроскопом на некоторые срезы, изучил фотографии аборигенов Западной Африки (довольно занимательное зрелище), посмотрел краем глаза на усыплённую в клетке крысу и поспешил на воздух.
Как я уже упоминал, какой - то интерес во мне смог вызвать лишь разговор Фрэнклина с Пуаро.
- Вы знаете, Пуаро, - сказал Фрэнклин, - это вещество скорее должно было заинтересовать вас, а не меня. Это "бобы испытания". Они предназначены для доказательства вины или невиновности. Западно - африканские племена слепо верят в это, по крайней мере, так было раньше. Они просто жевали их, абсолютно уверенные в том, что умрут, если виновны, или же останутся жить, если невиновны.
- Итак, увы, они умирали?
- Да, но не все, так как существуют два различных вида этих бобов, но только они настолько похожи, что едва можно уловить разницу. Но разница есть. В обоих видах содержится психостигмин и генесерин и пр., но в бобах второго типа можно выделить, как мне кажется, ещё один алкалоид, действие которого нейтрализует эффект других. Более того, бобы второго типа принимают представители племенной верхушки во время тайного ритуала. Люди, съевшие их, никогда не заболевают "джорданитисом". Этот третий алкалоид оказывает прекрасное воздействие на мускульную систему, без всяких вредных последствий. Это ужасно интересно. К сожалению, чистый алкалоид очень неустойчив. Тем не менее, я получил определённые результаты. Но необходимо расширять исследования - там, прямо на месте. Эту работу следует довести до конца! Да, клянусь чёртом, это... Я продам свою душу...
Фрэнклин неожиданно замолчал, затем усмехнулся.
- Простите. Я слишком увлечён всем этим!
- Да, - спокойно заметил Пуаро, - это, конечно, сделало бы мою работу значительно легче, если бы я мог так просто определить вину или невиновность. Ах, если бы было какое - нибудь вещество, подобное этим бобам.
- Да, но ваши тревоги на этом не закончились бы! - сказал Фрэнклин. - В конце концов, что такое вина или невиновность?
- Думаю, не может быть сомнений относительно этого, - заметил я.