Ведь интересующий меня человек мог подвернуть ногу, спускаясь по лестнице, вдруг он сейчас сидит на ступеньке и трет больное место? Черный
ход вел в небольшой дворик, где Фриц выращивал, вернее, пытался выращивать зелень. В дальнем конце его была калитка. Фриц спустился, чтобы
запереть ее за мной.
Через узкий проход я вышел на Тридцать четвертую улицу. В четверть одиннадцатого я взял такси и попросил довезти меня до отеля "Тальбот",
где был заранее заказан номер, и без четверти одиннадцать, в 914-м номере, распрощавшись с коридорным, который услужливо повесил мои вещи на
вешалку, я подошел к телефону и попросил телефонистку соединить меня с нужным мне номером.
Чертовски трудно отличить голос автоответчика от горничной или секретарши. Мелочь, на первый взгляд, но иногда это бывает очень
существенно. Я мог бы привести здесь массу примеров, но для экономии времени опускаю это. Доктор Эвери был холост, и ни жена, ни дочь к телефону
подойти не могли. Следовательно, это был автоответчик. Он сообщил мне, что доктора Эвери нет дома и что он будет позже, и предложил что-нибудь
ему передать. Я согласился и, назвав свое имя и телефон, добавил, что должен поговорить с доктором Эвери по очень срочному делу.
С автоответчиком противно связываться. Если просто звонишь человеку, а его нет дома, то можно снова и снова набирать его номер, но если
столкнешься с автоответчиком, то остается только ждать, не зная, дошла ли ваша телефонограмма до адресата, если же продолжать, скажем, через
каждые десять минут, то автоответчик может рассердиться, и тогда уж и вовсе не факт, что ваше сообщение будет передано. Но я не очень спешил,
приняв решение возобновить свою попытку не раньше полуночи, и удобно устроился с газетой в кресле, а когда в одиннадцать двадцать раздался
звонок, спокойно встал, снял трубку и сказал "Алло".
- Кто говорит? - требовательно спросил голос.
Когда спрашивают таким тоном, то, на мой взгляд, отвечать необязательно, поэтому я спросил:
- А кто спрашивает?
- Виктор Эвери. А вы - Арчи Гудвин?
- Правильно. Но мне следует убедиться, что это действительно вы, доктор это необходимо и для вашей, и для моей безопасности. Помните, в тот
вторник, вы сказали Ниро Вульфу, какой гамбит использовали в игре с Джерином? Можете повторить?
Недолгое молчание.
- Гамбит Олбина Каунтера.
- Ну, хорошо. У вас никто не может подслушивать по отводной трубке?
- Нет.
- Мне нужно с вами встретиться. Дело в том, что я с Ниро Вульфом больше не работаю. Он меня сегодня уволил. А позавчера, в шесть вечера он
послал меня следить за Дэниелом Комусом к его дому. Сегодня утром, когда я пришел к нему, проведя ночь с полицией, я сказал, что не видел, чтобы
кто-нибудь, известный мне, входил или выходил из подъезда. Он вынудил меня признаться в том, что я на час отлучился со своего поста. И он дал
мне пинок под зад.
- Очень вам сочувствую.
- Спасибо. Но дело в том, что я ему соврал. Никуда я не уходил. Я просидел там весь вечер и видел кое-кого, кто входил и выходил. И мне бы
хотелось обсудить это с вами.
- Почему именно со мной?
- Ну, вы ведь неплохо умеете давать советы. С врачами многие советуются. Ниро Вульф, я думаю, снова возьмет меня на работу, если я расскажу
ему правду, и я хочу знать, посоветуете ли вы мне сделать это.