Голый, Эдди больше не выглядел таким уж крупным и неприступным. Он сидел на кровати и, глядя на Дженну, ждал знака — что ему делать дальше. Она видела: он хочет, но боится, ведь Дженна раздела его, значит, ей задавать тон. Тогда она приблизила его голову к своей груди, и он нежно поцеловал ее сосок. Дженна взъерошила ему волосы. Эдди обнял было ее обеими руками и тут же поморщился. Дженна уложила его на спину и посмотрела на шрам, темный в приглушенном свете. Погладила рубец пальцами.
— Все хорошо? — спросила она, и Эдди кивнул.
Дженна поцеловала шрам. Странно, здесь не так давно зияла открытая рана, из нее хлестала кровь, Эдди чуть не погиб. Теперь в месте разрыва осталась бугристая полоса. Дженна провела по ней языком, и Эдди застонал.
— Больно?
— Нет, приятно.
Дженна поцеловала его, глубоко, и прильнула к безволосой груди. Видеть его без рубашки — одно дело, и совсем другое — прижиматься к гладкой, прохладной и податливой плоти. Так приятно.
— У меня в кармане куртки кое-что есть, — сказал Эдди между поцелуями.
— Кое-что?
Дженна улыбнулась, слезла с него и подобрала с пола куртку. Порылась в карманах и нашла презерватив.
— Все спланировал? — спросила она, вскрывая пакетик.
— Запасся в надежде.
Она оседлала Эдди и откинулась назад. Ощущая его внутри себя, Дженна с наслаждением отдавалась этому чувству. Ну наконец-то! Они занимались любовью медленно, тихо. Свет из ванной искорками отражался в глазах Эдди, и в груди у Дженны разгорелся огонь. Всю неделю она просыпалась с мыслью о нем, она хотела его, ждала момента, когда между ними не останется преград и притворства, когда не надо будет отшучиваться, чтобы прятать эмоции. И вот дождалась. Они открыты, телами и разумом. Они не занимаются сексом, а познают друг друга. Дженне понравилось, она хотела еще и еще. И когда Эдди, стиснув кулаки и прогнувшись, издал короткий стон удовлетворения, Дженна поняла, что влюбилась в него. Она останется с ним, ведь они оба хотят быть свободными от будущего и прошлого. Они вместе в настоящем моменте, вдалеке от опасности, посреди дикой природы.
Сама Дженна не кончила, но она и не стремилась к оргазму. Просто впустила Эдди в себя. Большего ей не требовалось.
Она упала на него, прижалась к разгоряченному телу. Не отпуская и не позволяя заметить слезы у себя на глазах. Однако Эдди все понял — по тому, как Дженна вздрагивала. Он теперь видел ее насквозь.
— Все хорошо? — спросил он.
Прижимаясь щекой к его плечу, Дженна молча кивнула.
— Что не так?
Слез прибавилось, Дженна уже не могла их сдерживать. Эдди попытался отстраниться, чтобы взглянуть на нее, но она не позволила.
— Почему ты плачешь?
— Не знаю, — ответила Дженна.
— Я сделал что-то не так?
По-прежнему не отпуская его, Дженна мотнула головой.
Эдди гладил ее по волосам, пока она совсем не расслабилась. Теперь она дышала мерно и глубоко, не реагируя на его ласки. Решив, что Дженна спит, Эдди сказал, что любит ее. Дженна, конечно, все слышала, однако сон уже овладел ею. Она мчалась по яркому полю подсолнухов и кричала Эдди, что она его тоже любит. Правда, Эдди этого не слышал, поскольку не мог разделить с Дженной сон. Он просто смотрел в потолок и думал: как можно быть таким счастливым и таким несчастным одновременно?
Все утро Роберт просидел у себя за столом. Боль в шее не давала пошевелиться, а звон в ушах мешал думать. Роберт только и мог, что таращиться в окно, на проезжающие внизу, по скоростной автостраде, машины.
Две недели прошло с похорон Бобби. В целом Роберт чувствовал себя неплохо.