А, ну подъём!..
Пытаюсь встать… И почти сразу же понимаю, что это не лучшая идея – мало того, что по нам сейчас бьют полдюжины пулемётов и два десятка автоматов, так я ещё и умудрился в падении повредить ногу.
Ползу вперёд, мимо полыхающего "хамви".
Быстро оглядываюсь по сторонам…
Зараза, видно, и правда кроме меня никто из джипа не спасся… А колонна горит, и горит сразу в нескольких местах. Похоже, что у «танго» не один гранатомётчик, а несколько…
Со стороны оазиса сплошные вспышки – пара десятков автоматов, пять-шесть пулемётов. Гранатомёты.
Попали как мишени в тире…
Правая нога почти не слушается – вряд ли перелом, скорее просто вывих, но приятного мало. С другой стороны одноногий наёмник остаётся наёмником, а не превращается в небоеспособное тело.
Дополз до колеса прицепа, спрятался за ним, залёг на горячий и жёсткий бетон, усыпанный песком.
Моя очередь, ублюдки.
Упёрся магазином в землю, слегка привстав, ловя в кружок диоптрического прицела плюющийся огнём пулемётный ствол, торчащий из редких кустов. Сместил точку прицеливания чуть выше, выбрал свободный ход спускового крючка…
"Эмка" привычно толкнула в плечо – легонько, в бронежилете почти нечувствительно. И почти сразу же в мозгу полыхнула злая радость – минус один цветок огня в буше. Так вас и разэтак!.. А теперь переносим точку прицеливания чуть левее…
Три быстрых выстрела. Ещё три. Ещё один огонёк гаснет. Ещё три выстрела. Ещё…
Рядом гремит оглушительный взрыв, и голову тут же заполняет противный звон. Меня обдаёт горячими обломками бетона и металла, в глазах – пелена, вокруг – тишина… Точнее, не совсем тишина, а будто бы меня засунули в коробку и заботливо обложили ватой со всех сторон.
Постепенно я начал понемногу приходить в себя. И первым моим ощущением было – меня куда-то тащат за шкирку. Вывернул шею, бросая взгляд назад – это оказался не кто иной, как сам Коннорс.
Силы ему явно было не занимать, потому как он меня тащил довольно резво, хотя я никогда не отличался скромностью габаритов.
Спустя какое-то время мы оказались около одного из "хамви", из-за которого яростно отстреливалась пара федералов. Ещё один занимался несколькими ранеными, которые судя по всему были из нацгвардии.
Меня не слишком аккуратно усадили около заднего колеса джипа и слегка тряхнули.
– Живой? Соображаешь?
Звуки полковничьего голоса доносились до меня с некоторой задержкой – будто бы он не стоял прямо надо мной, а находился где-то на Луне.
– Д-да, – я пару раз машинально клацнул зубами, окончательно приходя в себя. – Только в ушах звенит…
– Хорошо, – кивнул Коннорс.
В тот же миг от задней части кузова "хамви" – прямо недалеко от нас, с визгом отрикошетило несколько пуль. Полковник инстинктивно пригнулся, огляделся по сторонам и задержал на чём-то взгляд. Я на автомате повторил его движения.
За трейлером неподалёку находился Кетллберн с довольно обалдевшим видом сидя на земле и сжимая в руках карабин.
– Что, чёрт возьми, вы делаете? – рявкнул на него Коннорс.
– О-они… Они в нас с-стреляют… – заикаясь ответил гвардеец.
– Ну и вы стреляйте в ответ.
– У них оружие…
– А у тебя, твою мать, что? Водяной пистолет?
– Н-нет… Нет, сэр!.. – капитан, кажется, наконец-то пришёл в себя. – Дэнни, Люк, стреляем туда!..
Щёлк! В бетоне рядом со мной появилась борозда, а брызнувшая крошка хлестнула по бронежилету.
Вставай, наёмник, мать твою войну. Вставай – не время разлёживаться.
Автомат по-прежнему в руке – не потерял, молодец. Выщелкнул магазин, убрал в разгрузку и вставил новый. Высунулся из-за машины и вновь начал стрелять. Прицельно вести огонь получается плохо – перед глазами всё дрожит. Не плывёт, но хорошего всё равно мало. Теперь разве что остальных поддерживать и тупо давить огнём. Но в таком темпе патроны пожираются с ужасающей скоростью…
– Бакстер, винтовку! – исчезнувший было куда-то Коннорс снова оказался поблизости.
Один из армейцев швырнул ему автомат, и полковник тоже присоединился к перестрелке.
– Магазин! – крикнул он мне, расстреляв вставленный и приседая за "хамви".
Вот же память, а я его имени, скорее всего, и не вспомню завтра… Вот как вот звали того федерала, с которым мы вчера сидели в "яме"? Ханзель? Хастур? Не помню уже…
– Лови!
Полковник перезарядил карабин и от души полоснул огнём.
На мгновение я подумал, что сплю, потому как после очереди Коннорса кусты оазиса словно бы разворотило чудовищной косой. Огневой налёт на уровне роты. А то и батальона.
Стрелять "танго" стали значительно меньше.
Что за чертовщина?
Но спустя мгновение в изрядно побитом за сегодня мозгу возникло понимание – в воздухе появился посторонний звук.
Вой авиационных турбин, свист рассекаемого винтом воздуха и грохот скорострельного пулемёта.
Я поднял голову и увидел зависшие в полусотне метров над колонной армейские "блэкхоки", чьи бортстрелки поливали огнём из "миниганов" позиции противника.
В считанные минуты всё было кончено.
Я положил автомат на бетон и привалился спиной к колесу "хамви" закрывая глаза.
Всё.
6
Сен-Клементе, Калифорния, США, 2015 г.
В Международном аэропорту Сан-Диего меня встречал Игорь.
– Алекс, – отчим как всегда улыбался чуть виновато, но рукопожатие у него было крепким. – Слушай, а вымахал-то, вымахал как!
– Дядь Игорь, да мы всего-то год и не виделись, – хмыкнул я, отвечая на приветствие. – Да и расти я уже давно перестал…
– Ты не скажи – человек до двадцати пяти лет растёт, а тебе всего-то двадцать… Ну что, как тебе Америка?
– Да как-то… – я поморщился. – Да никак. Я ж ещё и не видел ничего толком.
Ну и правда – чего я ещё в этой Америке увидеть-то успел? Да ничего – только ж с трапа самолёта сошёл.
Да и что я тут ещё могу увидеть-то? Тоже мне Рай земной… Была б моя воля – остался бы дома. Чего? Я дом люблю, город свой… Родился там, вырос, жил…
Но так уж сложилось.
Игорь и так уже давно работал по контрактам с американцами, а тут его насовсем пригласили – грин-карты ему и семье, шикарная зарплата, служебное жильё в Калифорнии… А что? Ценный специалист. Не помню, как там точно у него точно специальность звучит, но что-то связанное с мирным атомом. А работает он теперь на АЭС Сан-Онофре в Калифорнии. Пока я в армии был – Игорь перевёз туда мать и Юльку, да и мне сразу же предложил приезжать. Но я тогда не согласился. Вот что бы я там делал-то, а? Пусть школа у нас с уклоном в изучением английского языка была, но у меня же ни профессии, ни специальности, ни хрена… После школы – сразу в армию, в армии научился баранку крутить, в моторах отечественных ковыряться, да с лицами кавказкой национальности махаться. Тоже мне средне-специальное образование…
Машина у Игоря была новая – красивый такой серебристый кабриолет фирмы «крайслер».
– Не поверишь – всю жизнь о кабриолете мечтал, – опять же слегка виновато произнёс отчим. Странная у него манера – как будто всё время извиняется. Но мужик хороший, правильный. – Ты садись, садись.
– Нормальный аппарат, – одобрил я, усаживаясь в машину. – Ну, как там мама, как сестрёнка?
– Просто отлично! Люда теперь дома сидит, работать её не надо, а Юля в школу ходит – ей нравится.
– Всё-таки чужая страна… – поморщился я.
– Ну почему же чужая? Нормальная цивилизованная страна… И русских здесь полно – конечно, самая большая эмигрантская община в Западном Голливуде, но и тут наших – несколько тысяч. Целый квартал – со школой и магазинами.
Сбылась мечта идиота, мать её… Буду теперь в Калифорнии жить – почти что в Голливуде. И чего это меня не приводит в восторг? Странно… Хотя нет, вообще не странно. Ни разу.
– Ты, кстати, как – думаешь продолжать учиться? Сейчас-то набор закончен… Но на следующий год можешь опять поступить. На кого ты там в России учился – на журналиста? Можно, в принципе, даже сейчас попробовать тебя как-нибудь… Тут в Сан-Диего есть нормальный ВУЗ – Калифорнийский университет…