Зоя испуганно ойкнула, а Виктор Иванович озадаченно посмотрел на Кирилла.
– Да, расслабьтесь вы. – Захохотал Рохлин. – Пошутил я, чтобы обстановочку разрядить… Какое, нафиг, вооружённое сопротивление: старик – божий одуванчик, дунь и рассыпится.
– Ну и шутки у тебя, боцман. – Зло сказал Виктор Иванович. – Давай уж, поехали. Ночь на дворе.
Заурчал мотор, и машина медленно двинулась по заснеженной аллее в сторону трассы. Под широкими колёсами надрывно заскрипел снег…
До Старой Балки, одного из старейших районов города на двести с лишним дворов, они добрались без особых приключений. Это место с трудом можно было назвать районом: небольшие, по большей части, деревянные дома, напоминали скорее деревню, чем городской квартал. В общем-то, именно так оно и было. После революции в эти места нагрянули большевики, и небольшая деревня в лесной глуши за десяток лет расширилась до берегов Иртыша, а потом стала уже и частью города. Город пережил и войну, и перестройку, но, со временем, молодёжь стала покидать Старую Балку и перебираться подальше от насиженных мест. В нулевые Старая Балка почти совсем опустела. Позже, её пытались освоить дачники, но, по-видимому, у этого места была своя судьба. Район доживал свой век вместе со своими стариками…
– Чёрт! – Кирилл последний раз выжал газ, и зло ударил ладонью по рулю. Машина дёрнулась и заглохла. – Застряли. Обратно выберемся, но к деду придётся идти пешком.
– Может в объезд? – Предложил Виктор Иванович. – Не хотелось бы по сугробам топать.
– Да какой нафиг объезд?! Здесь уже пару недель никто толком снег не убирал – почти на полметра навалило. – Кирилл неуклюже вылез из машины и зло сплюнул в сторону. – Объезда тоже нет. Планом дуболомы не предусмотрели.
– Далеко отсюда?
– Нет, метров сто. Вон там дом, за поворотом. – Кирилл открыл заднюю дверь и, наклонив голову, заглянул внутрь салона. – Зоечка, дорогая, пешком придётся идти. Не обессудьте. – Невесело сказал он. – Мы мужики уж как-нибудь, а вы давайте след в след – так легче будет.
– Да, вы не беспокойтесь, Кирилл. – Зоя вышла из машины. – Мне не привыкать.
– Ну-ну. – Ухмыльнулся Кирилл. – Тогда не отставайте.
Метель усилилась и уже бушевала вовсю. Ледяная крупа покалывала лицо, нагло лезла под одежду. Впереди, на перекрёстке голубоватым светом горел одинокий фонарь.
Зоя прислушалась.
Вокруг стояла какая-то жуткая, нереальная тишина. Не было слышно даже, обычного для таких мест, отрывистого перелая собак. Всё казалось вымершим и заброшенным.
Зоя плотно запахнула шубу, натянула пониже капюшон и, нагнув голову, двинулась вслед за мужчинами…
Вскоре они подошли к невысокому, покосившемуся от времени, забору. Сквозь доски в синем полумраке виднелся большой каменный дом. Окна первого этажа были наполовину прикрыты тяжёлыми ставнями, между которыми пробивалась широкая полоса света. Окна же второго этажа смотрели наружу чёрными бездонными глазницами.
Во двор они вошли без приглашения: Кирилл помнил, что у хозяина нет собаки и, поэтому, безбоязненно открыл заиндевевшую старую щеколду и толкнул калитку. В морозном воздухе тихо скрипнули потревоженные петли.
Свет уличного фонаря с трудом проникал во двор, но, пока они гуськом пробирались к высокому крыльцу, Зоя успела разглядеть, что перед самим домом было на удивление чисто: хозяин, несмотря на солидный возраст, старательно поработал лопатой и разгрёб снег до самого ступеней. Сам же участок был не больше десяти соток, метрах в пятнадцати правее дома в темноте угадывался контур забора и голый остов небольшой теплицы.