И если дайвинг её мама одобряла, то нежелание девушки прихорашиваться, стараться становиться более женственной очень напрягали родительницу, о чём она постоянно сообщала, подкалывая собственную дочь, и зачастую очень больно. Саша наблюдала за подколками Виктории (так звали мачеху) и удивлялась. Вроде такая позитивная женщина, а вот эту сторону дочери принять никак не могла.
Пару раз Маринка убегала вся в слезах.
─ Зачем Вы так? ─ полюбопытствовала Саша, став свидетелем очередной перепалки между матерью и дочерью.
─ Да устала я с ней бороться. Одеваться, как девушка она не хочет. Только и видит, что свои таблицы и цифры. Сама скоро в цифру превратится.
─ А разве это главное? ─ спросила Александра.
Виктория нахмурилась:
─ Что главное?
─ Быть такой как Вам хочется. Ведь главное, чтобы она свой путь нашла. Моя мама тоже хотела, чтобы я была такая, как она себе представила. Но в этом моменте, как-то совсем не было места тому ─ чего же хочу именно я, ─ как-то совершенно неожиданно ответила Саша. ─ А Маринка у Вас талантливая.
Виктория задумалась, и весь вечер была молчалива, как никогда. А потом она перестала подкалывать дочь, с задумчивостью поглядывала на падчерицу и чему-то улыбалась.
Одиннадцатый класс начался объявлением предстоящих ЕГЭ. Саша пообещала себе, что перестанет думать о посторонних вещах, полностью сконцентрировавшись на учёбе.
А в середине сентября ей позвонила мама, и каким-то осипшим голосом сказала:
─ Ну, что нагулялась? Давай уже не дури ─ домой возвращайся.
─ Ты же меня сама выгнала, ─ удивилась Саша.
─ Ну, мало ли чего я сделала. А ты и рада, ушла и носа не кажешь. Может я уже умерла, а ты даже и не узнаешь.
Саша удивлённо приподняла бровь, на её мать подобные разговоры были не похожи.