- На молитву!
От такого призыва, словно от кнута, многие из матросов старались увильнуть,
прячась по разным отделениям. Остальные собрались на верхней палубе. Появился
священник о. Паисий и затянул "Отче наш". Ему помогали сотни голосов. Каждое
утро мы пели так молитвы, предварительно наслушавшись отчаянной ругани и сами
вдосталь наругавшись.
Полчаса полагалось на завтрак. Так как свою порцию сливочного масла каждый
получал отдельно, а трех фунтов хлеба хватало всем с избытком, то с едой и
питьем чая не торопились. Можно было поговорить и посмеяться.
Некоторые, покончив с завтраком, задумчиво засматривались на море, на идущие
по нему корабли.
Кругом было уныло и серо. С перерывами моросил мелкий дождь. Холодный ветер
колыхал море. По временам наползал туман, укорачивая расстояние видимости.
Эскадра наша, построенная в две кильватерные колонны, шла вперед, к мутному
горизонту. В правую колонну входили броненосцы: "Князь Суворов", "Император
Александр III", "Бородино" и "Орел", транспорт "Камчатка", представляющий
собою плавучую мастерскую, крейсеры: "Аврора", "Светлана", "Алмаз". Левую
колонну составляли броненосцы: "Ослябя", "Сисой Великий" и "Наварин",
крейсеры: "Адмирал Нахимов" и "Жемчуг" и транспорт "Анадырь".
Кроме того, за последними все время держались миноносцы: "Бедовый",
"Блестящий", "Быстрый", "Буйный", "Бравый", "Бодрый" и "Безупречный". Но
сейчас эти миноносцы, согласно распоряжению командующего, отделились от
эскадры и, пользуясь преимуществом в ходе, начали опережать ее. Скоро они
скрылись за горизонтом.
На мачтах флагманского корабля "Суворов" то и дело взвивались сигналы.
Все остальные суда немедленно репетовали их, поднимая у себя такие же флаги.
Броненосец "Бородино", шедший впереди нас, почему-то часто рыскал вправо и
влево, за что получил от командующего выговор.
С семи часов утра на "Орле" начиналась уборка. Мыли палубу, чистили медные
части, всюду обтирали пыль. За работой наблюдали вахтенные: начальник, офицер
и унтер-офицеры.
На этот раз в качестве вахтенного офицера был молодой мичман, светлый блондин,
прозванный матросами "Воробейчиком". Лицо у него было нежное, мальчишеское, с
беззаботно-серыми глазами под сверкающими стеклами пенсне.
Маленький и суетливый, быстро выпаливающий слова, он все время крутился,
появляясь то на мостике, то на палубе, и заносчиво покрикивал на матросов
искусственным баском.
- Рвань капустная! Вы не работаете, а только воздух портите на корабле.
Нужно хорошенько лопатить палубу.
Ему трудно было угодить. Кричал он без всякого толка, иногда пуская в ход
кулаки. Матросы ненавидели его и ворчали по его адресу:
- Расчирикался наш Воробейчик.
- Самая бесполезная птица на свете.
- Воробью положено в конском навозе копаться, а он при кортике ходит и
повелевает.
Не таков был вахтенный начальник, лейтенант Славинский, и по своему характеру
и по внешнему виду. В меру ростом, плотный, он при всяких обстоятельствах не
выходил из душевного равновесия, а его лицо, рыжеватое, усыпанное веснушками,
всегда сохраняло выражение полного спокойствия.