– Ты заболел? – спросила Софи.
Она плотнее запахнула халат. Франц не ответил. Так они и оставались довольно долгое время. Странным образом у Софи создалось впечатление, что это молчание, такое новое и неожиданное, было первым общением между ними с момента знакомства. Она представления не имела, что именно послужило причиной. Дневной свет просачивался сквозь кухонное окно, пятная ноги Франца.
– Ты куда‑то ходил? – спросила Софи.
Он посмотрел на свои ноги, испачканные грязью, как если бы они ему не принадлежали.
– Да… То есть нет…
Что‑то точно пошло не так. Софи подошла ближе и заставила себя положить руку на затылок Франца. От этого прикосновения ее передернуло, но она сдержалась. Поставила кипятиться воду.
– Хочешь чаю?
– Нет… То есть да…
Странная атмосфера. Казалось, она покидает свою ночь, а он погружается в свою.
Лицо у него мертвенно‑бледное. Он сказал только: «Я совершенно разбит». Последние два дня он почти ничего не ел. Она посоветовала ему попробовать молочные продукты: он съел три йогурта, которые она ему заботливо приготовила, выпил чай. И так и остался сидеть за столом, разглядывая клеенку. Он о чем‑то неотступно думает. Что до нее, то этот сумрачный вид внушает ей страх. Долгое время он где‑то блуждает мыслями. Потом начинает плакать. Вот так, просто. На лице ни печали, ни горя, только слезы льются и капают на клеенку. И так уже два дня.
Он неловко вытирает глаза и говорит: «Я болен». Его голос слаб и дрожит.
– Наверное, грипп, – отвечает Софи.
Дурацкая фраза, как будто грипп вызывает слезы. Но видеть его плачущим так неожиданно.
– Ложись в постель, – спохватывается она. – Я приготовлю тебе горячее питье.
Он бормочет что‑то вроде: «Да, это было бы хорошо…» – но она не уверена. Очень странная атмосфера. Франц встает, поворачивается, заходит в спальню и растягивается на кровати, не раздеваясь. Она готовит ему чай. Идеально удобный случай. Удостоверившись, что он по‑прежнему лежит, Софи открывает мусоропровод.
Она не улыбается, но испытывает глубокое облегчение. Ход событий вывернулся наизнанку. Судьба пришла ей на помощь, и это немногое, на что Софи имела право рассчитывать. При первой же проявленной им слабине она решила начать свою игру. С этого момента, поклялась она себе, она его больше не отпустит.