Абайкина Ольга "Бредущая по граблям" - Владенье орестид. Бредущая по граблям стр 2.

Влажная, тёмная, тёплая

***

Влажная, тёмная, тёплая

Ночью Москва от грозы.

Хлюпая, шаркая, топая,

Правят строптивой тузы.

Нежится, грезит, что праведник

Люд защитит от невзгод.

Только пока-что всё грабят их —

Стонет крещённый народ.

Томная, злая, высокая

Песнь золотых куполов.

Клянча, гнусавя и цокая,

Душ собирает улов.

Верят, грешат, сомневаются,

Телятся, стелются, ждут:

Вдруг благодатная палица

Манны подарит салют.

Нет! Если сам не сподобится

Выйти за правдой на свет.

Сам ты и всадник, и конница;

Сам – и вопрос, и ответ.

Апрель. И словно гости в дверь

***

Апрель. И словно гости в дверь,

Иль в грязь и слякоть сапоги.

Тебя молю: окстись, проверь,

Ты задолжал мне – помоги.

Апрель. Сугроб моих потерь —

Твои ручьи, твои долги.

Ослабь напор и пыл умерь,

Плати, как должно, помоги.

Апрель. Всегда, тогда, теперь

Предвосхити, превозмоги!

Смоленск, Москва, Калуга, Тверь —

Я верю, помню – помоги!

На стыке апреля и мая

***

На стыке апреля и мая

Из точки возникла прямая,

Долги погоняв по лучу,

Судьба возвестила: плачу.

За слёзы и боль – урожаем.

Осилим и не возражаем.

За скупость былую – дождём.

Пусть сбудется, мы подождём.

За труд и лишенья – победой,

Запомни и миру поведай.

Апрелю наследует май —

Цветёт, ворожит – принимай!

Лиц коноплю душой коплю

***

Лиц коноплю душой коплю,

И кораблю пристать велю.

Путь журавлю я окроплю,

Тем укрепив планид петлю.

Но, как судьбою не рулю,

Она, послушная рулю,

Ведёт туда по ковылю,

Где обелю, но не люблю.

С тобой на ты. С судьбой на ты

***

С тобой на ты. С судьбой на ты.

И в небо чёрные коты

Задрали пеленгом хвосты,

Зря, что сбываются мечты.

Просты, пусты и неновы,

Как аргументы булавы,

Как глупый волос с головы,

И не нужны теперь, увы.

Не потому, что скромен быт,

Не потому, что слаб твой щит,

А оттого, что не болит

Душа, рыдавшая навзрыд,

Когда иллюзия черты,

Боясь достигнуть высоты,

Скрывала, тая, от молвы,

И были с Вами мы на Вы.

Обвалилось весенней льдиной

***

Обвалилось весенней льдиной

Сердце, сжатое от тоски —

Песней ты назвал лебединой

Чувства те, что и мне близки.

Там, где тихая стыла заводь,

Новизной вихревою прыть

Забурлила: нырять и плавать

Рано – нынче пора любить.

Клином по небу журавлиным

Дали времени задний ход,

Чтоб зима седым исполином

Заслонила бы от невзгод

Вернуть меня? Как Крым Руси

***

Вернуть меня? Как Крым Руси,

Легко, ты только попроси.

Кровопролитная война —

За возвращение цена.

Вернут меня, как тину в пруд,

За спрос же денег не берут.

И в тихом омуте чертям

Кровь разольётся по сетям.

Вернёшь меня, как небу град.

Но будешь ли тогда ты рад,

Когда судьба перевернёт,

Твоею кровью сбитый, лёд.

Когда поймёшь: и Крым, и Рим —

Бедлам, где все мы говорим

На истом языке любви,

Не покоряй, а позови.

Столом ушибленная, морда

***

Столом ушибленная, морда

Скупой слезе велела: лейся.

И вздёрнув нос распухший гордо,

Задумалась о смене фейса.

Язык скорёжив иностранный,

Обличье поменяла мудро,

Решив, что хрен с энтой раной,

Пускай её ховает пудра.

Преобразилась, став похожей

На манекен под модным лейблом:

В ряду калашном с той же рожей

Лицо, уфренденное тейблом.

По- берёзовому тонко

***

По- берёзовому – тонко,

По-сосновому – высОко

Ты звучишь, моя сторонка.

Как струна, звенит осока.

В перекатах – синеока,

В перелесках – яснолика.

Колдовство лесных протоков

В слог вплетает куманика.

Дух полей, дубрав по-птичьи

Увлекает душу в трепет,

Замыкает пограничье

В сердце тихий детский лепет.

Хлебосольно – по-калужски

Песня над былым повисла,

Словно вёдер полных дужки

На плечах у коромысла.

И по-тульски – грозно, браво.

Медовухой чтут дружины

Память. Щит куёт держава

От нежданного вражины.

Обе вотчины – по-русски

Гимн любви несут прибою,

Как два берега на спуске,

Что Ока хранит собою.

Гей и Русь. Страна родная

***

Гей и Русь. Страна родная,

Что же прячешь ты глаза

В даль, где синь, по вам стеная,

Протекает в небеса?

Гей и Русь. Голубизною

Всех апостольных икон

Ставит блок на раны гною

Душ, поправших Твой закон.

Гей и Русь. Твоей лазури

Не страшны рабов грехи:

Каждым слогом просят бури

Дерзкой младости стихи.

Гей ли, Русь? На век с тобою,

Боголепный отчий край.

Небо. Ты ль не голубое?

За любовь не покарай!

О! Да! Я оценила Вашу скромность

***

О! Да! Я оценила Вашу скромность,

Летучесть грёз и глыбь потенциала;

Духовной пищи вящую скоромность

И то, как боль по ним прогарцевала.

О! Да, я прикипела к Вашим басням

В манерах длиннопёрого павлина,

Какими мы толпу безумцев дразним,

Где за интригой сущности не видно.

О, да! А Вы за внешней шелухою

Не распознали, чем ценна порода.

С потешной миной и игрой плохою

Расстались мы. И потянулась ода.

За танк, сгоревший с экипажем

Ясный сокол. Алый кречет

Твой взор в совсем небесном стиле

***

Твой взор в совсем небесном стиле

Цеплялся, плавясь, за корму.

И волны, вроде бы, пустили,

Да, я вот что-то не приму.

Стяг пораженья жался к рее,

Скандально, беззащитно бел.

Душа чем дальше, тем старее.

Спасенье в том, что ты ей пел.

И разливалась морем синим

Тоска в проникновенный взгляд:

«Давай-ка, невод мы закинем

Туда, где бес себе не рад…»

Взращённая надеждой зыбкой,

Глыбь поглощала кутерьму.

Мелькало золотою рыбкой:

«Ныряй ко мне, небось, пройму!»

Публичных чувств строка легка

***

Публичных чувств строка легка

О дивном, злобном, бесподобном.

Её прославили века,

Признав талант на месте лобном.

А чистовик своей души

Кидают в стол. И без пригляда

Он там пылится. Не смеши:

Им многослойности не надо.

Логичный подвела б итог:

Воркливо, образно, печально,

Когда не болью между строк

И резонансом сердца, тайна.

Пускай все вирши без огня,

Пусть строф для них случится много,

Беру одну, что для меня —

Защитой Демона от Бога.

Гроза, перетекшая в слякоть

***

Гроза, перетекшая в слякоть

Протяжно скулит о былом.

По лету надумала плакать,

А в голосе томный надлом.

И, словно платки носовые,

Промокший швыряет ажур

Туда, где планида впервые

Мне свой подарила: «Бон жур!»

С ней столько побед одержали,

Награды деля на двоих,

Что думалось: наши медали

Лишь радостный выкажут лик.

Когда же счёт истым потерям

Превысил душевный порог,

Мы жёстко сказали: не верим,

Не мог так куражится Бог.

Без золота день будет светел,

Пусть в землю уходит слеза.

Гроза, – Он при этом заметил. —

И осенью та же гроза.

В краю альфонсов и кутил

***

В краю альфонсов и кутил

Жлоб куртизанку окрутил.

Любил, терпел ли, обожал,

Да, в спину получил кинжал.

Мораль, как истина, стара:

Скотинка сгинет со двора,

Когда есть корм, но нет кнута.

А есть такие, брат, места,

Где нет рабов и воротил.

Ты в той стране, бесспорно, жил.

Но для неё был избран путь

Туда, где легче обмануть

Того, чья душенька чиста.

И за верстой бежит верста.

С ней крутизне лихих дорог

Всевидящий дивится Бог.

Покуда ты не лживый сноб

И правду-матку режешь в лоб,

Чтоб из клоаки вырвать край,

Бразды правленья принимай.

Вы победили. Гордости цена