– Да, вот так всё и было. Александр Васильевич, разумеется, очень расстроился, – сказала Антонина Ивановна. – Он даже написал заявление в милицию. Но потом смирился, сказал, что закажет планки, ведь у него остались удостоверения к медалям.
– Наверное, это ужасно, ведь за эти медали заплачено кровью. Да ещё такое хамское отношение в милиции. Представляю, как отец переживал!
– Мы с мужем его очень хорошо понимали, – откликнулась Антонина Ивановна, – ведь мы тоже участники войны!
Старушка на минуту вышла из комнаты, принесла китель времен войны и с гордостью продемонстрировала его. В несколько рядов китель был украшен орденами и медалями.
На следующее утро Алёну разбудила Атонина Ивановна. Она собрала на кухне нехитрый завтрак – чай, домашние булочки.
– А кофе у Вас, случайно, нет? – с надеждой спросила Алёна, в душе понимая всю безнадежность вопроса. Вряд ли у стариков есть кофе.
Алёна была кофеманка со стажем. Утро без любимого напитка превращало её в нервную раздражительную особу. К обеду мысли о кофе становились навязчивыми, а жизнь – не в радость. Антонина Ивановна отрицательно покачала головой. Алёна вздохнула. Сейчас, когда она испытывала такой сильный стресс, кофе ей был особенно необходим. Он бы взбодрил бы её после почти бессонной ночи и придал ясность мыслям. Но ничего не поделаешь, придётся терпеть.
Алёна поблагодарила гостеприимную хозяйку за завтрак и вернулась в квартиру отца. Залитая утренним светом комната производила впечатление совершенно обычной, огромная репродукция Джоконды не выглядела зловещей. Только беспорядок в квартире был какой-то чрезмерный. «Ну и накрутила ты себя, – подумала Алёна. – К соседям побежала ночевать. Ужасная трусиха!».
Заглянув в спешке собранную дорожную сумку, она не обнаружила там ничего из косметики, ни даже расчески. Поискав, она нашла в квартире отцовскую сломанную пластмассовую расческу и кое-как причесала длинные светлые волосы. Без косметики временно придётся обойтись, хотя обычно даже в магазин за хлебом женщина выходила с макияжем. Вздохнув, Алёна нацепила чёрную водолазку из белорусского трикотажа, купленную в палатке за углом и собралась идти в институт, стараясь не думать, что за кошмар ей предстоит сегодня пережить.
В подъезде к ней подошли несколько человек и выразили своё соболезнование. Слава богу, мир не без добрых людей! Одна из соседок, полноватая женщина с русыми волосами и светло-серыми глазами, взяла Алёну за руку и, сочувственно глядя ей в глаза, сказала:
– Я понимаю, как Вам сейчас тяжёло хоронить отца. Такое горе! А Вы одна, в чужом городе. Я предлагаю от всей души свою помощь. Обращайтесь, если что-то надо, не стесняйтесь. Меня зовут Лена. Я Вам помогу прибраться, разобрать вещи отца, там столько работы. Я бывала в гостях у Александра Васильевича. Один раз он помог мне донести ящик с помидорами из огорода. Мы с ним разговорились, и он меня пригласил к себе в гости, показал мне свои картины. Они такие красивые!
Алёна сама прекрасно понимала, как трудно ей придётся без поддержки родных или хотя бы друзей. Нужно как-то совладать со своими эмоциями, ведь столько требуется сделать, даже не знаешь, за что хвататься. Все случилось так неожиданно, что она вынуждена была поехать одна. Даже на это деньги с трудом удалось собрать. Шутка ли, билеты в другой конец страны, расходы на похороны. Все это отнюдь не дёшево. Кто же знал, что основные затраты взял на себя военкомат, а в квартире отца лежат наличные деньги, и их никто не разворовал, несмотря на большое количество приходивших людей.
Похороны прошли как в тумане. Секретарша Полина дала Алёне несколько таблеток валерьянки и сама тоже выпила. Молоденькая девушка сильно нервничала, и когда из морга вынесли гроб, просто сбежала. Алёна на негнущихся ногах подошла попрощаться с отцом. Её удивило большое синее пятно на лбу покойника. Она спросила об этом окружающих. Ей ответили, что это, скорее всего, трупные пятна или следы от удара, ведь его нашли лежащим лицом на пороге.
Алёне предложили пройти в автобус, куда перенесли гроб с телом. Выяснилось, что коллеги отца по кафедре дружно сели в отдельное транспортное средство, и Алёна осталась наедине с покойным. Ах, если бы хоть кто-нибудь из родных был рядом и держал её за руку! Так она и ехала одна в автобусе вместе с мертвым отцом, оцепеневшая, как будто в состоянии сомнамбулического сна. Это, наверное, были худшие минуты в её жизни. Но вот автобус подъехал к дому отца, и соседи шумною гурьбою заполнили автобус. Алёна пригласила всех желающих на похороны и поминки. Лена села рядом и просто взяла за руку с желанием поддержать. От простого человеческого участия сразу стало легче.
Было холодно, дул сырой пронизывающий ветер. На кладбище лежали сугробы. Отца, как и положено ветерану войны, хоронили с воинскими почестями. Молоденькие военнослужащие стреляли вверх, провожая в последний путь старого солдата. Звучал траурный марш. Алёна чувствовала себя героиней какого-то фильма в трагической сцене – «смерть отца». Всё, вот он – финал жизни, финита ля комедия. Как говорят, жизнь – это театр, а мы в нём актеры. Человек рождается и умирает в одиночку, эту неблагодарную работу он должен проделать сам. Кто-то цинично пошутил, что жизнь – это болезнь со 100% летальным исходом.
Не так-то много событий, связанных с ритуалами. Встреча ребенка из роддома, потом крестины. Или, например, свадьба. У всех народов это связано с определенным пышным торжеством. Раньше Алёна считала, что тратить деньги на свадьбу – пустая и глупая затея. К чему это дорогое белое платье, которое оденешь лишь раз, банкет с большим количеством гостей, дурацкая куколка на капоте машины. Все равно некоторые пары, ещё не успев отдать долги, подают на развод. Но сейчас Алёна убедилась, что праздновать свадьбу нужно, ведь так мало в жизни красивых и запоминающихся событий. О чём же потом вспоминать.
Ну и последний ритуал – похороны, нередко пышные и торжественные. Проводы человека в последний путь. Наверное, ему уже всё равно, как его хоронили, кто из родственников и друзей пришёл, что сказали. Или не всё равно и душа человека откуда-то сверху это видит?
Несмотря на то, что во взрослом возрасте Алёна виделась с отцом всего несколько раз, она его, безусловно, любила. Если подумать, лучшее, что в ней было выгодно отличающее от других – хороший вкус, утонченность, художественные способности, наконец, привлекательная внешность – всё это унаследовано от отца, это его гены. И Алёна была за это благодарна, страшно было подумать, что она пошла бы в маму.
Возможно, при правильном воспитании, если бы отец жил в семье, делился своим жизненным опытом, учил живописи, всё в жизни Алёны сложилось бы по-другому. Она могла стать художником или дизайнером или искусствоведом. Алёна подумала, как мало она знает про отца. Например, он был участником войны, но никогда не вспоминал про эту тяжёлую часть жизни. Даже про кражу наград Алёна узнала только после его смерти, разбирая коробку с документами. Отец любил рассказывать про своё творчество, всякие выставки, работы учеников. Поговорить про искусство, посещение музеев. Другие темы его не особенно интересовали.
После похорон все собрались в кафе при институте, чтобы помянуть ушедшего человека. Алёна с секретаршей Полиной вчера заказали поминальный обед. Слава богу, количество мест рассчитали правильно, осталось даже несколько свободных стульев. Народу набралось немного, не больше 40 человек. Преподаватели с кафедры, несколько старшекурсников, соседи по подъезду. Пришли и представители богемы – художники.