После выполнения всех формальностей нотариус напоследок выдала
немаловажную справочку, что она, Алёна, является наследницей своего отца и требуется выдать ей утраченные дубликаты документов на квартиру. Справку нужно было отдать нотариусу по месту жительства.
Воодушевленная Алёна отправилась обратно в администрацию района. Белокурая девица подняла на неё глаза, в которых явственно читался вопрос: «Ну, что тебе ещё тут надо?». Алёна молча положила справку на стол. Прочитав содержимое документа с большой круглой печатью, девица скривилась в подобии вежливой улыбки.
– Квартира-то приватизирована? – уточнила Алёна.
Нотариус подошла к одной из полок, нашла нужную папку и, посмотрев в неё, наконец, сообщила:
– Квартира приватизирована, дубликат документов будет готов через неделю.
– А можно узнать, есть ли завещание? – не унималась Алёна.
Девица тяжёло вздохнула, бросила недовольный взгляд на посетительницу, потом отправилась в соседнюю комнату. Через некоторое время она вышла и процедила сквозь зубы:
– Завещания нет.
«Право же, эта нотариус очень странная. Как будто она чем-то сильно недовольна. Да чего там недовольна, смотрит на меня как на врага. С чего бы это?», – размышляла Алёна по дороге назад. Информация, добытая можно сказать клещами, оказалась обнадеживающей. Во-первых, квартира, как и говорил Лосев, приватизирована, а следовательно, не отходит государству. Завещания нет, и это тоже хорошая новость. Алёна, как дочь, является прямой наследницей и унаследует квартиру, просто предоставив документы, подтверждающие родство. А вот если преступники подделали завещание – это создало бы ужасные проблемы. Пришлось бы судиться, что-то доказывать, проводить какие-то экспертизы – никаких нервов не хватит. Алёна же и так держится только на успокоительных таблетках.
Но зачем же, всё-таки, украли документы на квартиру? Может быть, хотели продать жилье по поддельной доверенности. Или где-то изготовлено и ждёт своего часа поддельное завещание, подписанное другим нотариусом. Да и дама по фамилии Касьяник, с которой Алёна только что общалась, какая-то очень неприятная особа. Так странно себя вела. Разве в силу своей профессии она не знает, что дочь является прямой наследницей своего отца? Алёна же принесла свидетельство о смерти отца, свои документы. Но нотариус всё равно отказывалась, как партизан, отвечать на самые элементарные вопросы. Самый главный вопрос: убили папу или это какое-то чудовищное стечение обстоятельств? Рана, нанесенная смертью родителя, была ещё свежа и обдумывать разные нюансы возможного преступления не было моральных сил.
Между тем уже наступило время обеда, аппетита совсем не было, но кофе выпить хотелось даже очень. Вспомнив про чудесное кафе в центре города, Алёна решила, что ничего страшного не случится, если она выпьет чашечку кофе, она это сегодня заслужила. В конце концов, это придаст ей сил, они ей просто необходимы. Взяв чашечку свежесваренного кофе, Алёна позарилась также на кусок торта «Прага». Она решила, что из-за стресса лишние килограммы ей не страшны.
При других обстоятельствах Алёна после посещения кафе с удовольствием прошлась бы по бульварам Бреста, довольно провинциального города, но очень милого, чистенького и зеленого. На улицах росли дубы, каштаны и даже сливы. Дома были аккуратно покрашены в зеленые, желтые и розовые цвета, жители выглядели спокойными и благодушными. Сложно представить, что в этом царстве тишины, сонного спокойствия и порядка могло произойти что-то ужасное.
Подумав немного, Алёна решила поехать на кафедру в институт и посоветоваться с коллегами отца. Тяжелые сомнения по поводу обстоятельств смерти папы морально придавили женщину, а ей и так было нелегко. Слава богу, что соседи по подъезду во всем помогают, а, главное, жалеют. Есть же ещё хорошие люди на свете! Кстати, нужно сегодня же позвонить мужу и всё рассказать. Она разговаривала с супругом только раз, сразу после похорон, но толком пообщаться не удалось, Алёна обещала перезвонить, но из-за обнаружившихся внезапно проблем этого не сделала. Будем надеяться, что муж поймет, сколько на неё всего внезапно свалилось.
Приехав в институт, Алёна встретилась с заведующим кафедрой и подробно, стараясь взвешивать каждое слово, поведала ему о своих сомнениях.
– Надо же, – воскликнула секретарша Полинка, тоже присутствовавшая при разговоре, – у нас такой спокойный город, ни одного дела по поводу убийств одиноких людей из-за квартир. Это у вас, в России, если смотреть телевизор, такое происходит сплошь и рядом, даже волосы дыбом встают.
– Всё когда-то бывает впервые, – сухо возразил заведующий, – если мы чего-то не знаем, это ещё не значит, что этого нет. Меня насторожило, что когда мы с Вашим отцом прощались на похоронах, многие заметили багровую полосу на его лбу. Мне один из преподавателей говорит: «Посмотри, Александр Васильевич, он же был избит!». Меня и самого эта багровая полоса сильно насторожила!
Алёна тоже вспомнила про этот неприятный момент. Когда отца вынесли из морга, она вскрикнула от изумления и в ужасе спросила, что это за красные пятна на лице. Но её успокоили, сказали, что это, должно быть, трупные пятна. Позже появилось предположение, что раз Александра Черных нашли лежащим лицом вниз, на пороге санузла, то, возможно, это следы от падения.
– Знаете что, – сказал заведующий, – у меня есть телефон следователя, который проводил проверку по поводу смерти Вашего папы. Сейчас мы ему позвоним, и Вы расскажете ему о всех предположениях.
Алёна обрадовалась. Наконец у неё появится возможность поделиться своими сомнениями с профессионалом, тем более этот следователь уже разбирался с обстоятельствами смерти папы и, таким образом, должен быть в теме.
Выслушав подробный, хотя и сумбурный рассказ Алёны по поводу пропавших документов на квартиру, замка, который вдруг стал плохо открываться, шума, ночью услышанного соседкой, и прочих странностей, следователь мягким бархатным голосом неожиданно поинтересовался:
– А вы поддерживали отношения с отцом?
Похоже следователя заинтересовал только этот вопрос, остальное его не особо удивило.
Алёна сухо ответила:
– Имеются письма отца ко мне и мои письма к нему.
Вот так, чтобы ни у кого не появилось даже мысли представить дело, будто Александр Васильевич много лет не общался с дочерью. У Алёны имеется целая пачка теплых писем отца и последнее – за две недели до его смерти.
Следователь ответил:
– Вы должны пойти в прокуратуру, написать заявление. Мы всё проверим и сообщим о результатах.
В голосе следователя ни интереса, ни какого-то сочувствия. Алёне это только кажется или в интонации явно чувствуется издевка – пишите, пишите, мы, разумеется, рассматривать ничего не будем, не дождетесь.
Полинка в утешение сказала, что у них такая милиция – ничего от неё не добьешься. Алёна почувствовала, что голова у неё просто раскалывается на куски. Она начала понимать, что доказать что-то будет очень трудно. Заведующий утешил её, как мог. Он заверил женщину в своей полной поддержке и попросил держать в курсе дел.
Выйдя из института в глубокой задумчивости, Алёна решила немедленно позвонить мужу. Она зашла на почту и воспользовалась междугородным телефоном-автоматом, чтобы не заморачиваться дома всякими междугородними кодами и не оплачивать потом телефонные счета.
Муж был явно встревожен:
– Ты почему не звонишь? – возмутился он. – Похороны прошли в субботу, а сегодня уже понедельник. Мы с ума сходим от беспокойства. Как прошли похороны?